свои ладони. - Я полюблю любого ребенка, если его мамой будешь ты. Приемной мамой или родной - неважно. Аня, мне важно, чтобы ребенок был твой и мой. Я не смогу полюбить её, - кивает на дверь палаты. - у неё будет обеспечение от меня, всё, что надо. Но я не смогу дать ей любви.
- Это неправильно. - шепчу смаргивая слезу. - Ты не прав, Демьян. Она твоя кровиночка. Ты её папа. Ты должен быть рядом с ней. От неё мама отказалась, Демьян. Ты не можешь скинуть её на воспитание незнакомых теток и улететь куда вздумается.
- Не плачь. Думай о сыне и нашей дочери. Не бери ничего в голову и не расстраивайся. - пальцем стирает мокрые дорожки слез и встает к сыну, который начинает кряхтеть. Пришло время кормления. - Не плачь, малыш. Сейчас пойдем к маме и она тебя накормит, да мальчик мой? - Демьян берет на руки сына и с теплой улыбкой глядит на него. Я вижу любовь в его глазах и всё больше не понимаю его.
Как он может не любить девочку, которая его кровинушка, но любить моего сына, когда я сказала Демьяну, что он к сыну не имеет никакого отношения?
- Почему ты так смотришь на моего сына, но вообще не смотришь на свою дочь? - злюсь, вставая с места. - Я не хочу, чтобы ты прикасался к нему. - забираю Макса в руки и искоса смотрю на Демьяна.
- Я знаю, что он мой сын. - только собираюсь колко ответить, но Дамьян не дает возможности. - Ой, только давай без этого. Он похож на меня. Да и ты, не падшая женщина, чтобы сразу после меня пойти к другому мужику и плавиться в его объятиях. Да даже если он не мой, во что я не верю, он твой ребенок прежде всего. И твоего ребенка, я повторюсь, люблю, как своего.
Давлюсь воздухом, не зная, что ответить. И может это глупо, но на ум приходит лишь одно решение всего.
- Ты эгоист! И ты, и та женщина - эгоисты, которые думают лишь о себе. Я тебя не узнаю, Дём. Как ты можешь бросить эту малышку на произвол судьбы?
- Лучше так, нежели она будет видеть в моих глазах нелюбовь, а что ещё хуже - ненависть.
- Раз Соня ни тебе, ни этой женщине не нужна, отдай её мне.
- Зачем ты в это лезешь, малышка?
- Я хочу стать её матерью. - стойко выдерживаю взгляд Демьяна, укачивая ребенка. Совсем забыла, что Макса надо кормить. Приспускаю больничное платье и даю грудь ребенку. - Я прощу твоё предательство, Демьян. Но с одним условием: эта девочка станет моей дочерью.
Ошарашенное лицо мужа нужно было видеть и запечатлеть на память. Такого поворота от меня он точно не ожидал.
Да и чего таить, я сама такого не ожидала.
Но знала чётко одно. Я хочу нормальной, спокойной жизни. И хочу, чтобы в ней была Соня. Она будет моим, что ни есть настоящим ребенком. И я НИКОГДА не посмотрю на неё косо из-за её матери. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы малышка не узнала, что она мне неродная дочь.
Глава 23
Демьян
Пять с половиной месяцев спустя
- Ты исчезнешь из моей жизни, поняла меня? - рычу, сжимая челюсть Юлии пальцами. - Мне нечего терять. Если не исчезнешь сама, то я организую это с превеликим удовольствием. Ребенок, от которого ты отказалась - умер. Нас больше ничего не связывает. Исчезни.
- Прости меня. - жалобно скулит. Ничего не чувствую к этой женщине. Меня не трогают ни её слезы, ни жалобное поскуливание, ни её жалобный вид.
С презрением убираю руку и вытираю о брюки. С ясным разумом понимаю, что эта женщина - моя самая большая ошибка в жизни.
- За что ты просишь прощения? - усмехаюсь. Лежит в дорогой палате в больничной сорочке. Вымоталась после родов. Набрала в весе. Это отмечаю про себя автоматически. Не из-за интереса. - За то, что подмешивала мне препараты с лошадиной дозой в чаи, когда я приезжал проверять работу? Или за то, что снимала эти видео? Или за то, что причиняла боль моей жене своими выходками?
Ребенок от этой женщины, как наказание для меня. Я наврал ей о том, что ребенок умер. Потому что она и так отказалась бы от девочки, но зная, что она под моей опекой, навязалась бы. Нет. Пусть считает, что ребенок мертв и исчезнет из нашей жизни.
- За всё. Я правда жалею обо всём. Прости меня. - хлюпает носом и поднимает зареванные глаза на меня. - Хочешь, я извинюсь перед Анной? Я расскажу, что это из-за препаратов ты мало что контролировал в тот момент?
- Не прощаю. И к жене моей подходить не нужно. Исчезни, Юлия. Это моё последнее тебе слово. Исчезни. Уезжай из города, страны, потеряйся просто.
В этой палате нет цветов от слова совсем. Когда Аня родила дочку, вся палата была завалена цветами. И тогда у меня не было этого ощущения пустоты и безразличия.
Спускаюсь к машине и забираю большой букет цветов, который предназначен для жены.
Поднимаюсь на второй этаж и иду к палате, где она лежит. Я заранее всё узнал. После сообщения, которое моя невероятно сильная жена написала, а потом удалила, я вылетел сюда.
Меня не волновало, что Юлия тоже здесь и по стечению обстоятельств они с Аней родили в одну ночь. Прилетел я только из-за родов жены. Она родила моего сына.
Первым делом я навестил Юлию, потому что должен был поставить на место и предупредить её, чтобы исчезла. Я устал от её навязчивости.
Каждый поход к врачу во время беременности она скидывала мне снимки узи, запись сердцебиения ребенка, восхищалась развитием и делилась со мной, передавала, что говорят врачи.
У меня не было желания смотреть и слушать это. Я игнорировал её. Лишь изредка быстро просматривал все сообщения, чтобы не пропустить что-то важное.
Когда мне проводили операцию и выяснилось, что я долго сидел на препаратах, меня осенило, как я вообще взглянул на эту женщину.
До этого я, не засматривающийся на других особей женского пола кроме жены, взглянул на дизайнершу.
Взяла она меня в оборот знатно. Чаи и кофе, которые я пил, пока обсуждали строительные работы, затуманили мой
