class="empty-line"/>
—А если вы, человек, который должен решать такие проблемы, не знаете, чего хотите, то как я могу это знать?
—Единственный специалист по таким вопросам – это тот, кто разбирается в оккультных науках. Но, как вы понимаете, обращаться к магам и гадалкам – не вариант. На следующий же день мне пришлось бы искать другую работу.
—Я уже начал это делать.
Он посмотрел на стол, как будто видел его впервые.
–Вы понимаете, насколько абсурдно звучит этот разговор? Вы министр, а я глава информационного агентства, которое прослушивает телефоны президентов дружественных стран, но мы сидим здесь, не зная, что сказать, в то время как общество, которое мы помогли построить, рушится.
—Я надеюсь, что это просто сбой, который можно исправить.
—А если нет? А если найдется тот, кто сумеет усилить этот сбой и разрушить весь этот механизм?
—Я даже не хочу об этом думать…
—Всего несколько фанатиков-учеников пилотов хватило, чтобы разрушить Башни-близнецы, а это будет в разы серьезнее. Так что, как бы мне ни было жаль, и даже если это означает признание моего провала, если через неделю мы не решим этот вопрос, я прикажу отключить все сети, связывающие нас с Испанией.
—Это изолирует нас от мира.
—Посмотрите на это с другой стороны: тот, кто первым адаптируется к новому образу жизни, где общение не стоит на первом месте, получит преимущество. В этот самый момент миллиарды людей по всему миру несут всякую чушь на расстоянии, но почти никто не говорит друг другу ничего разумного лицом к лицу. Это нужно менять.
—Некоторые компании зарабатывают миллиарды на том, что люди несут чушь на расстоянии.
—Они хотят продолжать зарабатывать, и поэтому их беспокоит, что крошечный регион, которого нет даже на большинстве карт, может представлять угрозу. Я их знаю, и уверяю вас, что если для устранения этой угрозы потребуется сбросить на него ядерную бомбу, они не будут колебаться.
Глава десятая
Старый изобретатель проводил большую часть своего времени в захламлённой мастерской с широкими окнами, выходящими на западные долины. Сделав глоток из грязного бурдюка с вином, что, казалось, придавало ему новые силы, он указал своему гостю сесть справа от него.
– Левое ухо мне теперь нужно только для симметрии, а вскоре и правое станет просто украшением.
– Судя по всему, оно послужило вам верой и правдой целых девяносто лет.
– Знаю и благодарен ему за это. Так же, как понимаю, что выполнил и свою миссию. Когда я осознал, что все мои усилия разбиваются о корыстные интересы бессовестных предпринимателей и равнодушие политиков, которые должны бы в первую очередь заботиться о своих согражданах, я был так возмущён, что поклялся больше ни минуты не тратить на исследования.
– Любой поступил бы так же.
– Возможно, но если тебя заботит чужая боль, ты не можешь в одночасье превратиться в «кого-то обычного» и оставаться таким вечно, даже если тебя высмеивают, считая «старым безумцем». Каждый год в кораблекрушениях гибнут тысячи людей – как рыбаки, так и моряки торгового флота, а число мигрантов, тонущих в переполненных лодках на пути в Европу, растёт с каждым днём. Видя это, я решил создать систему, способную спасти множество жизней.
Гость почувствовал замешательство, будто его судьба заключалась в том, чтобы испытывать всё большее смятение. Он предпочёл бы оказаться где-то далеко, но понял, что ему придётся смириться и выслушать – с максимально возможной вежливостью – размышления человека, которому возраст позволял любые рассуждения.
– Слушаю вас.
– Я объясню, но сначала ответьте на вопрос: что происходит, когда корабль в беде подаёт сигнал SOS?
– Обычно он сначала передаёт координаты, чтобы спасательные службы могли прийти ему на помощь.
– И эти службы рискуют своими жизнями, верно?
– Да, конечно.
– И чаще всего, особенно во время штормов, когда корабли как раз и терпят крушение, они просто не успевают прибыть вовремя. Гигантские восьмиметровые волны, ураганный ветер, тьма и туман мешают судам, вертолётам и даже самолётам приблизиться к месту катастрофы. Разве не так?
Как можно было спорить с таким очевидным утверждением? С тем, что случалось с тех пор, как первый человек решил отправиться в море на плоту?
– Так и есть.
– Отлично! А что вы знаете о море?
– Я его ненавижу… Даже плавать не умею.
Эта неожиданная и в какой-то степени удивительная откровенность сбила с толку старика. Почти минуту он молчал, а затем с явным раздражением фыркнул:
– Ну и дела! В таком случае вы наверняка не знаете, чем отличается свободная волна от вынужденной.
– Понятия не имею.
– Свободная волна существует даже при отсутствии ветра, потому что её источник далеко в открытом море. Вынужденная же формируется поблизости и всегда из-за ветра.
– Это несложно понять.
– А ещё вам стоит осознать, что длина свободных волн – то есть расстояние между их гребнями – всегда намного больше, чем у вынужденных, которые сменяют друг друга очень быстро. Понимаете?
– Думаю, да. Когда море спокойно, волны идут с большим интервалом.
– Верно. А теперь учтите, что поскольку вода – это несжимаемая среда, движения её верхнего слоя передаются в глубину. И на практике, если погрузиться на глубину, равную половине длины волны, там уже будет штиль.
– И что это значит?
– Что чем сильнее и свирепее волны на поверхности, тем быстрее под ними наступает покой. А значит, если корабль терпит крушение в эпицентре шторма, когда дует ветер, идёт дождь и почти ничего не видно, единственный беспрепятственный путь к нему – под водой.
– Вы имеете в виду подводную лодку?
– Беспилотный интеллектуальный мини-субмарин.
Старый изобретатель, хоть и был очень стар, но по-прежнему твёрд в руке и рисовал с необычайной точностью. Он вынул из папки несколько чертежей, на которых чётко были видны детали разработанного им аппарата.
Он имел форму торпеды – около шести метров в длину и двух в ширину. В передней части находились контрольные приборы: радио, GPS, радар, компьютер, видеокамера и инфракрасные датчики. В нижней части корпуса размещались литиевые батареи и резервуары сжатого воздуха, а в задней – двигатели, гребные винты и система управления направлением.
– Современный мини-субмарин, способный развивать скорость более двухсот километров в час и обладающий автономностью около трёхсот километров, сможет добраться до места крушения быстрее и эффективнее, чем любые надводные суда.
Как только на борт поступают координаты,
