судьбе более 100 солдат и офицеров, несших здесь тяжелейшую и опасную службу.
Не раз и не два я поднимал на Орталык то школьников, то горожан, то приезжих гостей, чтобы рассказать о том, что происходило на земле Дагестана в дни, месяцы и годы Кавказской войны. Меня, дагестанца, почему-то всегда волнует вопрос, что стало с гарнизоном Орталыка? Ответа пока не нашел.
Балахани
Происхождение названия аварского села Балахани местные знатоки прошлого объясняют следующим образом. К северу от аула протянут хребет, в свое время покрытый густыми лесами. В одном из его ущелий имелся мощный родник, куда на водопой наведывались дикие звери.
Рядом на холме жил охотник, покинувший родное место Белоконь из-за какого-то недоразуменья. Место это приглянулось и другим людям. Так возник населенный пункт, который в честь родины первопоселенца стали называть Белоконь. Со временем это слово трансформировалось и стало звучать, как Балахани.
По поводу названия существует еще одно мнение. Происхождение этого слова некоторые связывают с Белоканами в Азербайджане, населенными в основном аварцами.
Балаханцы меня уверяли, что их селу никак не меньше 1500 лет и, что, свидетельствовать об этом могут найденные в окрестностях браслеты, кувшины, медный наконечник стрелы…
В 40 минутах ходьбы от села возвышается гора Атари. На ее макушке была установлена пушка, из которой при опасности производили выстрел. На сигнал с Атари откликались пушки в Ирганае, Арак-меэре и других местах. Горцы по тревоге собирались в отряды, чтобы отразить врагов.
При Шамиле на названной горе стоял наблюдательный пост, так Балахани и того же названия ущелье приобретают важное значение. Это понимали и царские генералы. Поэтому они заняли не только Балахани, но построили оборонительное сооружение.
В Балаханском ущелье постоянно происходили стычки с мюридами. Вот один из примеров. 16 декабря 1841 г. рота солдат выступила из Балахани. Когда она подошла к первым кутанам, обнаружила присутствие в них неприятельских постов. На первых порах мюриды сделали вид, что отступают, однако, улучшив момент, большая группа из них бросилась в шашки.
Звуки выстрелов в ущелье были услышаны в Балаханах. Полковник Ясинский по тревоге повел за собой к месту боя 2-ю мушкетерскую роту. Мюриды вынуждены были отступить в горы, откуда на солдат скатывали большие камни.
2-го сентября 1842 года мюриды ряда наибов в количестве нескольких тысяч человек появились на виду Балаханского укрепления. Гарнизон сопротивлялся сутки, но к закату солнца 3-го сентября, когда с помощью снарядов атакующие разломали стену и ворвались вовнутрь, защитники сложили оружие. В руках горцев оказались несколько офицеров, во главе с поручиками Ломадзе и Даманским, три роты солдат с амуницией и продовольствием и в придачу еще и одна пушка. На следующий день пленные были отправлены к Шамилю. В дальнейшем обстановка так сложилась, что русские очень скоро вернули укрепление в свои руки, куда 29 августа 1843 года прибыл Клугенау.
Генерал, сделав несколько распоряжений, собирался отправиться на помощь Унцукульскому гарнизону, находящемуся в осаде, однако пришло известие, что укрепление сложило оружие, и Клугенау пришлось изменить свое расписание.
Балаханское укрепление к этому времени находилось в захудалом положении, валы почти со всех сторон были разрушены, оборонительные казармы также не отличались прочностью. К сентябрю 1843 г. гарнизон состоял из роты Апшеронского полка в составе 123 человек и 20 человек рабочей команды. В вооружении укрепления имелись горное орудие и мортира.
В самом конце августа 1843 г. над русским гарнизоном нависла угроза. 1-го сентября к начальнику, поручику Даманскому, явился старшина аула Балахани, который посоветовал ночью покинуть укрепление. Поручик поблагодарил за добрый совет, но исполнять его категорически отказался.
Через сутки после этого разговора мюриды как туча обложили укрепление. По приказанию Шамиля одна пушка открыла огонь, после чего его люди бросились на штурм. На них посыпались пули и картечь, а тех, что ворвались в укрепление, солдаты закололи штыками.
В ночь на 3 сентября мюриды снова приблизились непосредственно к укреплению. На этот раз огонь открыли из двух орудий, отчего стены бастиона на глазах стали разваливаться. На рассвете имам бросил своих бойцов на новый штурм. 80 защитников, хотя и отвечали пулями и штыками, но все же с такой массой людей, какая имелась у имама, ничего не могли поделать. Все офицеры были ранены, а рядовые большей частью оказались истребленными.
Поручиков Даманского, Кротковского и подполковника Шинвсчкого отправили в Дарго, где они, не выкупленные никем, умерли через 2 года.
В Балаханах Шамиль оставался до 4 сентября, а на следующий день отбыл, чтобы обложить Моксохскую башню, которую 6 числа заставил капитулировать.
Наиб Закари Нахибашев (Шагау).
Через короткое время царские войска сумели снова укрепиться в Балаханах.
Сентябрь месяц снова оказался неудачным для защитников. В 1844 году гарнизон составлял чуть более 200 солдат и офицеров. 2-го сентября мюриды, к которым примкнули жители Балахани, атаковали укрепление.
В ответ солдаты из двух орудий произвели залп. Как и год назад, к начальнику гарнизона явился старшина аула. Он передал, что если защитники уйдут в Зиряни, то мюриды этому препятствовать не станут. Начальник отвечал в том смысле, что без распоряжения свыше на такой шаг ни он, ни его подчиненные идти не могут.
Видя такое дело, 3-го сентября горцы так стремительно атаковали укрепление, что в их руках оказались до 70 нижних чинов и офицеры. В качестве трофеев им достались и две пушки.
После 1844 г. какие-либо особые событий, связанные с Балаханским укреплением, мне неизвестны.
А из местных историй сообщу такие факты. Автор знаменитого труда «Асари Дагестан» Гасан Эфенди Алкадари сообщает, что он родился в Балаханах 15 октября 1834 г. Сакля, где на свет появился знаменитый дагестанец, сохранилась. Я посетил ее и записал в блокноте, что в ней нельзя ни пить спиртного, ни курить, ни громко разговаривать.
Оказалось, что отец Гасана Эфенди какое-то время исполнял должность имама балаханской мечети.
При моем посещении сакля и дом принадлежали участнику Великой Отечественной войны М. Алимуллаеву.
Сыном славного аула является знаменитый шейх Магома Балаханский. Историк-академик Расул Магомедов считает, что М. Балаханский был образован, обладал выдающимися качествами, и уважаем народом. Поэтому-то, когда началась гражданская война, Н. Гоцинский хотел привлечь его к себе на помощь. Однако шейх не особенно торопился.
И, когда в 1918 г. Махач Дахадаев пришел в Унцукуль, то балаханцы стали укреплять свое село. Один только шейх Магома не вышел на постройку завалов и ушел с семьей в лес. За ним последовали и некоторые жители.
М. Дахадаев не собирался идти в Балахани, поэтому все
