Глава 1
Когда Романов ушел, я снова сел. Неизвестно почему, но я тщательно устроился точно на том же месте, где сидел прежде, привалившись спиной к стене и поставив ноги на отметины от каблуков. Наверное, я хотел, чтобы Арнольд с компанией решили, будто я так и просидел тут все это время. Но на самом деле я ни о чем таком не думал. Меня всего трясло и ужасно хотелось разрыдаться.
Меня охватили обида, паранойя и чистый ужас. Кто-то хотел меня убить! Я все думал: «Но ведь я же сказал этим, из Империи, что не собираюсь становиться императором!» Меня возили туда, в миры Империи, и я подписал все нужные бумаги — вроде как отрекся, — так, чтобы императором мог стать мой сводный брат Роб. Чушь какая-то!
А еще меня обидело и напугало то, с каким презрением отнесся ко мне Романов. Да, я эгоист, мне это многие говорили. «Но ведь я работаю над собой! — думал я. — Я забочусь о папе, я действительно очень к нему внимателен!» Но Романов видел меня насквозь, видел, что я чувствую на самом деле. Ну и, разумеется, на самом деле я по-прежнему оставался эгоистом, что бы ни делал. Но все равно: ведь я же стараюсь! Это нечестно! И то, что Романов презирает меня за невежество — это тоже нечестно! Я ведь и над этим работаю. Я перечитал все книжки по магии, какие только мог раздобыть, я пытаюсь проникнуть в другие миры и всеми доступными мне способами стараюсь убедить тех людей, что командуют магидами — их почему-то называют «Верховная Палата», — чтобы мне разрешили учиться на магида. Я же не виноват, что мне не разрешают!
Потом я подумал о самом Романове. Проживи я хоть тысячу лет, мне не встретить другого настолько же могущественного человека. Его мощь была сокрушительной. Я встречал довольно много магидов, но теперь даже они казались серенькими колдунишками по сравнению с Романовым. Это было потрясающе. Просто нечестно, что человек может быть настолько могуч. Как лезвие бритвы, как удар молнии. Это пробрало меня до костей.
И большие кошки тоже. Когда я обнаружил, что они настоящие…
«Спокойно! — подумал я. — Это сон. В дурных снах ты не раз попадал в серьезные неприятности и каждый раз как-то выпутывался. Это просто кошмар».
После этого я почувствовал себя куда лучше. Я поднял голову и увидел, что оранжевые трубки над головой светятся куда ярче, а лучи света, падающие сквозь щели под потолком, порозовели. Такое впечатление, что прошел целый день. «Ну, — подумал я, — во сне же время часто ускоряется!» И меня не слишком удивило, когда минут через пять послышались тяжелые шаги Арнольда, который нес свою сумку с прибамбасами. Его массивное светлокожее лицо выглядело бледным и усталым.
— Вставай, — сказал он. — Пора идти. Ночью о безопасности позаботятся личные маги принца.
Я встал, сонно размышляя над тем, как обидно тратить столько времени на принца, который вскоре потеряет свою империю и погибнет. Откуда Романов это знает? Но во сне такое часто бывает.
Я все еще думал об этом, когда мы миновали первого солдата. Он проводил нас завистливым взглядом.
— Бедолаги простоят тут всю ночь, на случай, если кто-нибудь заложит бомбу, — заметил Арнольд.
Тут мы подошли к Чику, и Арнольд сказал:
— Время вышло. Куда сначала, в отель или поесть и выпить?
— Жрать! — воскликнул Чик, свернул свой меч в нож и потянулся. — Я так голоден, что готов сожрать этого новичка.
— Лично я предпочел бы лошадь, — ответил Арнольд, и мы пошли дальше, под павильон.
Дэйв с Пьером уже ждали нас там. Арнольд спросил и у них тоже:
— Сперва в отель или поесть?
— Поесть! — ответили оба, а Дэйв добавил:
— И выпить вина. А потом погулять. Кто знает, где тут можно поразвлечься?
Я смотрел, как они стоят и обсуждают это. После Романова они казались обычными людьми-, разве что малость зазнавшимися. Мне с ними стало немного скучновато.
Как выяснилось, Марселя никто из них не знал. С горя обратились ко мне, но и я его не знал тоже. Так что мы все просто вышли на улицу через охраняемый выход внизу павильона, и Арнольд взял такси. «Кондуире ну а юн бонг плас а монже», — сказал он водителю, когда мы все набились внутрь. Думаю, он хотел сказать: «Отвезите нас куда-нибудь, где можно хорошо поесть», но звучало это, как суахили с немецким акцентом.
Однако водитель, похоже, все понял. Он тронулся вниз, к морю. Мотор его машины жутко грохотал. Даже с учетом того, что улицы были вымощены булыжником, а такси старое, все равно я решил, что моторы тут устроены не так, как у машин, к которым я привык. Получалось раз в десять громче.
Однако же мы доехали, куда надо. Вскоре такси остановилось с диким воем, и таксист сказал:
