1
Когда Сара добралась почти вбеспамятстве дозавещанной квартиры, то судивлением обнаружила, что это отдельно стоящий трёхэтажный палаццо. Когда она зашла внутрь, то ступила намраморный пол. Всё было оформлено встиле рококо, Сара даже засомневалась, немузейли это. Ноключи открыли эту дверь, иадрес тот, via dei Cappuccini, значит, это убежище Линды. Изучать дом она будет позже, апока нужно было найти душ. Сару бил озноб уже второй час. Сказался колоссальный стресс. Наконец она нашла шикарную ванную комнату. Душ заработал нес первого раза, давно его никто невключал. Вода была холодная, поэтому пришлось его выключить. Сара легла наогромную двуспальную кровать сбалдахином идубовым изголовьем, укрылась всем, что смогла найти вспальне: покрывала, накидки, пледы иподумала: «Боже, помоги мне умереть». Она закрыла глаза ипредставила, какнаутро её бездыханное тело находят посреди этого дворца. Ихоронят какнеизвестную где-то назабытом кладбище. Сара приподнялась скровати, потом встала, включила свет, достала свою записную книжку. Написала: «Важно: стать известной. Нехочу быть похороненной внеизвестности. Стать Сарой Джаннини». Этот надпись какбудто придала ей сил. Озноб постепенно стал проходить. Сон какрукой сняло, иСара решила осмотретьдом.
Дом состоял изтрёх этажей, террасы метров насто пятьдесят, семнадцати комнат, исеми ванных. Фарфоровые вазы, хрустальные люстры, ковры, картины– всё встиле Линды.
Гулко звучали шаги Сары вэтом храме роскоши, где теперь она была полноценной хозяйкой. Она ходила, поражённая тем, что эта роскошь завещана ей. Вглубине души Сара хотела верить, что мама её любила, нобыла неизлечима больна своей зависимостью иодичалым одиночеством.
Вшкафах была кое-какая одежда, обувь, даже шубы. Сара также нашла старые итальянские лиры. Вящике стола лежали черновики, мама писала стихи, Сара была удивлена это узнать. Было много книг, альбомов поискусству. Пересматривая записи, Сара наткнулась навырванную страницу издневника: «Ничего больше ненапишу. Ничто неимеет смысла, кроме любви. Любви, которой я никогда непознаю. Тогда исмысла моя жизнь ненесёт». Мама всю жизнь искала любовь, аона была подносом: отец её любил, Сара её любила, аЛинда незамечала этого, гоняясь запризраком. Сара аккуратно сложила все записи обратно. Нашла пару фотографий вприкроватной тумбочке: одна– свадебная, где мама ипапа стояли вместе иулыбались, авторая– маленькая Сара.
«Мама моглабы быть счастливой, еслибы только захотела! Еслибы только захотела. Она просто недала нам шанса»,– грустно подумала Сара.
Когда осмотр был закончен, она легла спать.
Утро началось сшума рабочих где-то совсем рядом. Сара выглянула вокно: ремонтировали соседнее палаццо. Пришлось вставать. Сара достала изшкафа мамины джинсы исвитер. Всё пришлось почти впору. НоБоже, это были мамины вещи, азначит, свитер– тончайший кашемир «Лоро Пьяна», аджинсы от«Валентино» изприятного хлопка. Обувь была немного велика, Сара засунула вату вносы сапог инаделаих. Наулице было свежо. Утро римского сентября. Вышла наулицу, воздух был родной, итальянский, она скучала понему. Пошла прямо идошла доулицы Виа-Венето, какраз там был бар, где Сара смогла позавтракать. «Нет, французский завтрак– это нето, совсем нето»,– думала просебя Сара, уплетая заобе щеки круассан снутеллой, теперь она могла есть то, что захочет ине спрашивать разрешения ниу мамы, ниу кухарки. Иэтот круассан снутеллой веё жизни был самым вкусным.
