снова обнять меня, за что немедленно получил кулаком в грудь. Зажатый в руке карандаш ткнул парня прямо в плечо, отчего кандидат в женихи поморщился.
– Максимова, ты сдурела?! – возмущенно прошипел он одними губами, потирая плечо.
– Тоже мне жених! – беззвучно фыркнула я и дернула плечом, показывая, что не нуждаюсь в таких проявлениях чувств. После чего вручила кузнечику карандаш и ткнула пальцем в бумагу.
Как часто парни становятся нормальными, когда им приходится думать, работать? Павлов перестал приставать с объятиями и быстро написал, что очнулся в каком-то парке, спал на скамейке, а утром его нашел один горожанин-выпивоха и принял за бродягу. Посочувствовал, повел «опохмелиться», но по дороге Алекс увидел объявление на кофейне и устроился туда швейцаром и вышибалой… Сегодня заметил меня, заходящую в магазин нижнего белья, где он тоже подрабатывал. Хотел проследить за мной, но не вышло. Зато повезло с адресом – его подсказала продавщица.
Я прочитала написанное, осознавая, что история с панталонами не такая уж простая. Хорошо, что хоть кому-то она пошла на пользу.
Парень постучал по запястью, тем самым напомнив про время, и я кивнула. Быстро описала свою историю, а потом крупными буквами добавила: «Замуж за тебя не иду! Для всех я решила подумать. Так мы сможем спокойно встречаться».
Павлов недвусмысленно потянулся ко мне, но я вывернулась и покрутила пальцем у виска. А потом показала на часы на стене.
Направилась к двери, однако поняла, что иду одна, а за спиной тишина. Обернулась.
– Злата. – Павлов действительно даже с места не сдвинулся. Так и стоял пнем, сложив руки на груди. Парень перестал опасаться, что нас услышат, и говорил обычным голосом. – Ты же всегда знала, что небезразлична мне. Так что сейчас изменилось?
Действительно, что?! Кроме того, что мы попали в иной мир и я совершенно не собираюсь выскакивать замуж «вот прямо сейчас». Да и не знала я, что если при встрече с парнем не хочется заехать ему в глаз и мы нормально общаемся, то все? Вот и пришла она, любовь?!
– Алекс, мы все обсудили. Я пока не спешу замуж, – пришлось ответить так же громко. А дабы он понял, что я обо всем этом думаю, постучала себя по лбу, одновременно продолжая смотреть в глаза парня. Вот что за характер?!
– У тебя открылись перспективы? – Павлов прищурился и уставился на меня так, словно в чем-то заподозрил.
– Не знаю, – ответила честно. – Только, понимаешь, вся эта магия, Тафи с ее необыкновенными способностями – все это завораживает. И я бы не спешила с выводами и планами. Возможно, ты ошибаешься и придумал себе то, чего нет.
– То есть ты не поняла, что я пошел на эту дурацкую роль только ради тебя? – заявил Павлов, глядя на меня так, что поначалу я опешила.
Вот придурок, он сейчас наболтает с три короба, и не расхлебаем.
Однако сказанное задело. Меня взяла злость, и я не сдержалась. Да сколько можно вести себя как болван?! Тафи делает все, чтобы нас прикрыть, а он характер решил показать.
– А деньги за спектакль ты тоже взял исключительно потому, что я так сделала? – Я шагнула к Алексу, чтобы в случае чего закрыть ему рот или постучать по макушке.
Только Павлов резким движением привлек меня к себе. Обнял, склонившись так близко, что я почувствовала его дыхание на своих губах.
– Я ведь не шучу, Злата. Ты мне и раньше нравилась, и теперь ничего не изменилось. Если там… там ты была каждый день на виду, то сейчас я чувствую, что мои шансы уменьшаются. А еще вокруг вьются эти накачанные оборотни, которые смотрят на тебя так…
Слова Павлова, они были как откровение. Я ведь не давала ему повода на что-то надеяться или думать о наших отношениях. На секунду прикрыла глаза, пытаясь представить нас вместе. Однако сердечко совсем не екнуло, и даже проверять не захотелось, что будет, если прижаться к парню теснее.
Мне показалось, что Алекс сейчас поцелует меня. На мгновение стало любопытно, так ли хорош в этом деле Павлов, как расписывали наши девчонки.
Однако эксперимент он ставить не захотел. То ли сам однокурсник почувствовал, что у меня всего лишь исследовательский интерес, то ли его лимит дурости на сегодня закончился. Поцелуя не случилось.
Алекс отпустил меня с неохотой. И почти сразу улыбнулся, будто ничего не произошло. Перемены с его лицом произошли быстро, однако я все еще ощущала то напряжение, что возникло между нами. Ссориться не хотелось, но и давать надежду я не могла.
– Мир? – Первая пожала руку в знак примирения и тут же получила в ответ легкое прикосновение. После чего попыталась потянуть руку на себя, но Павлов не позволил. Я посмотрела на него вопросительно, но дергаться не стала. Ладно, так и быть, представлю, что нахожусь в детском саду.
Так, держась за руки, мы шагнули к двери, но, еще не дойдя до кухни, Павлов снова заговорил:
– Знаешь, в чем я не прав?
– В чем?
– Я не поцеловал тебя, – нахально заявил кузнечик в ливрее.
– Пф! – фыркнула я и рассмеялась.
Кажется, мы по-прежнему друзья, а впредь я постараюсь избегать ситуаций, в которых мы остаемся наедине. И надо посоветоваться с Тафи. Уверена, у нее есть что мне подсказать. Не то чтобы я не знала, как поступить, однако у нее опыта с мужчинами больше, чем у меня, а совет хорошего человека никогда не помешает.
Наше возвращение я сопровождала громким чихом. Даже стало неудобно перед всеми, сидевшими за столом и распивавшими чай. Требовательный взгляд Тафилис прошелся по мне с головы до ног, после чего подруга заявила:
– Надеюсь, вы все видите, что Злате не до разговоров. Только чай с малиной и остаток вечера без стресса. Довольно болтовни на сегодня.
– Так и быть, – согласился капитан, поднимаясь из-за стола. – Поговорим как-нибудь потом. Наши визиты к вам стали регулярными, и я подозреваю, что мы заглянем еще не раз.
Неожиданная покладистость стража заставила меня напрячься. Только вервольф смотрел не на меня, а на Павлова. Кажется, в глазах оборотня промелькнуло сочувствие. Это что, его пожалели из-за моего отказа? Мужская солидарность, а меня возвели в тираны?
Ничего себе, а меня кто-нибудь пожалел?
Я взглянула на Тафилис и тут же успокоилась. Конечно же, моя курочка-наседка была готова клюнуть каждого, кто протянет руки к объекту ее охраны.
На душе стало так приятно, что я почувствовала, как глаза наполняются слезами. Честное слово, давно никто обо мне так не заботился. Родителей своих я не
