везде успел потрахаться.
Хандра мгновенно рассеялась и, не удержавшись, я прыснула со смеху.
— Не благодари, — ответила, кидая на него игривый взгляд.
Тимур вдруг резко повернулся ко мне и, изобразив на лице возмущение, продолжил:
— Боюсь, у меня не получится. Всё чешется от желания тебя отблагодарить. А потом догнать и ещё раз отблагодарить. Иди-ка сюда!
Я взвизгнула, когда он, обхватив меня за талию, навис сверху и, подмяв под себя, прижался пахом к моей промежности. Когда же он начал щекотать мою шею, крайне артистично изображая желание меня покусать, я уже срывалась на визг от хохота.
— Хватит! Тимур! Не могу больше! Отстань! — верещала я сквозь смех, но мужчина не унимался, а когда немного отпрянул и поймал мой взгляд, я не успела перевести дух. Тимур вдруг впился в мои губы жарким поцелуем, от которого я мгновенно поплыла.
На миг даже забыла про то, что рядом лежит Влад, а когда вспомнила и упёрлась руками в грудь своему любвеобильному мачо, услышала насмешливый голос:
— Я вам не мешаю? — спросил Влад.
Если бы олимпийские боги и существовали на самом деле, то они просто обязаны были выглядеть не хуже, чем мужчина, чья нагота и блеск капель воды на бугристых рельефах сильного тела, сводили меня с ума. Влад лежал на боку, уперевшись локтем в покрывало, и не сводил с нас глаз.
— Присоединяйся, — продолжил Тимур. — Мы не против. Мы ведь не против? — он требовательно посмотрел на меня и подался бёдрами.
— Я пас, мальчики. Надо передохнуть.
— Согласен, — сказал Влад, откидываясь на спину.
— Ну чего вы в самом деле? — Тимур приподнялся на локтях. — Мы зачем сюда приехали?
Влад лениво откинулся на спину.
— Сходи, прими холодный душ. Может, успокоишься, — проговорил он.
Тимур ещё раз поцеловал мои улыбающиеся губы и тоже лёг рядом.
Мы смотрели в небо, слушали шум воды и ветра, пение птиц и, как это ни странно, я почти не ощущала возбуждения. Теперь после всего хотелось просто так лежать, чувствуя себя частью первозданной природы. Я чувствовала это и во время нашей близости в водах горной реки. Но теперь было другое, и это ощущение нравилось мне не меньше.
Я не удержалась и, взяв мужчин за руки, прижала их к своей груди.
— Я буду вас ждать, — сказала, стараясь отогнать порыв расплакаться.
— А я бы и не уезжал, — подал голос Тимур. — Хорошо тут у вас. В Москве дышать нечем.
Влад молчал, а когда я взглянула на него, обнаружила в лице мужчины глубокую задумчивость.
— Мы остаёмся, — сказал он вдруг, отчего я подскочила на месте.
— Как это? — спросила, не веря ушам.
— А вот так, Варечка, — ответил за него Тимур. — Мы уже давно думали об этом, и сегодня окончательно всё решили. Мы остаёмся с тобой.
— Но у вас же в Москве работа, жизнь!
— Да какая там жизнь, я тебя умоляю. Проекты, сметы, отчёты. Это не жизнь.
— Мы решили назначить одного из наших менеджеров управляющим, — сказал Влад, — а сами будем здесь помогать тебе с домом и развивать свой проект.
— Что за проект?
— Строительство в горах. Сегодня ты окончательно укрепила нашу идею. Филиал закроем за нерентабельностью, а позже, если дело пойдёт, займёмся базами отдыха и санаториями подальше от городской духоты.
Я непонимающе уставилась перед собой. Невозможно, это просто невозможно. Ещё минуту назад я была готова разрыдаться от жалости к себе, теперь же едва держалась, чтобы не заплакать от счастья. Они остаются! Мои любимые мужчины остаются со мной!
— Одно условие, — сказала я, смахивая слезинку, — здесь никаких кемпингов. Это место только наше.
— Не хочу тебя расстраивать, — сказал Влад и потянулся к нашим вещам, спешно передавая мне бельё, джинсы и оглядываясь назад. — Но что-то мне подсказывает, не мы одни любим уединиться под водопадом. Сюда кто-то едет. Одевайтесь и поживее.
ЭПИЛОГ
Парни оказались правы. Вскоре к водопаду проложили нормальную дорогу на две линии, и сюда потянулись туристы. Что ж, свою порцию рая на земле мы урвали и то хорошо. Будет, что вспомнить уютными тихими вечерами, сидя в обнимку возле камина.
Кстати, о нём. Мне не пришлось продавать дом. Более того, мои мужчины, взяв в свои руки все хозяйственные дела, очень быстро довели до ума то, что рассыпа́лось и разваливалось при моём неумелом управлении. В один момент они разошлись настолько, что пришлось останавливать.
Влад смонтировал вместо старой печи, которой никто не пользовался, камин и собирался надстраивать четвёртый этаж. Тимур спланировал уютный флигель возле коттеджа, где бы мы могли шуметь и наслаждаться друг другом, не опасаясь перепугать постояльцев. Естественно, о том, чтобы жить вместе в моей каморке и речи быть не могло, но и менять любимый дом до неузнаваемости мне хотелось меньше всего. А потому кое-что приходилось откладывать на когда-нибудь потом. Конечно, я осознавала, что перемены неизбежны. И, в конце концов, всё же отпустила прошлое, позволив мужчинам действовать.
Дом изменился, вступив в новый этап своей истории, чтобы стать местом силы для нас и наших детей.
Ну да, детей. Я удивилась бы, не покажи тест на беременность заветной второй полоски после наших приключений. Почему-то в тот момент решила, что новость обрадует Влада куда больше, чем Тимура. Но как я ошибалась! Тимур, узнав о моём положении, окутал меня такой заботой, что даже Влад не возражал, боясь спугнуть трепетный порыв друга.
Тему отцовства они как-то сразу закрыли, хоть я и понимала, что она всплывёт, когда настанет время и когда потребуется оформлять документы на ребёнка. Но как же нам не хотелось думать об этом. Общий ребёнок, и всё тут.
Влад и Тимур порхали надо мной, как над хрустальной вазой весь первый триместр. Избаловали настолько, что я забыла, как отвёрткой, молотком и газовым ключом пользоваться. Ну хоть половник с утюгом не отняли. И то ладно.
Я довольно долго привыкала к нашей новой жизни, к тому, что у кого-то могут возникнуть вопросы насчёт странных по меркам общественности отношений. Но, спустя полгода, решила: плевать. Пусть думают что хотят, пусть разворачиваются и уходят, если не приемлют подобного. Мы без постояльцев не останемся. Это наша жизнь, и мы любим друг друга, кто бы что себе ни думал.
