Готовлю завтрак, обед. Теперь все это в порядке вещей.
Эх, увидеть бы хоть на минутку мамуську, папу, Рену!
29 июня
Редко я стала писать теперь, а много, много можно бы записывать. Еще бы, ведь жизнь совсем-совсем другая!
Ой, некогда!
Письма родным
2 июля
Ренок, милая моя сестренка!
Через три дня твой день рождения. Поздравляю тебя с ним и желаю тебе всего-всего самого лучшего! Милая моя Ренка, как часто вспоминаю я вас всех и как хотела бы увидеть, хоть на одну минутку. Я твою рожицу хорошо-хорошо представляю себе, и так хочется расцеловать ее. И ты меня не забывай. Пиши мне почаще. Пиши обо всем мне; все-все, что тебя касается, хочется знать.
Как чувствует себя мамочка? Ты береги ее. Помни, что здоровье у нее очень неважное, и теперь она расстраивается еще больше из-за меня. Так ты успокаивай ее, не давай ей волноваться.
Я живу очень хорошо. Правда, часто встречаются такие трудности, к которым я совсем не приспособлена, и вот тогда я очень жалею, что дома жила так беззаботно.
Ты, Ренок, приучайся. Это я тебе говорю потому, что убедилась на собственном опыте.
Ну, пока и все, дорогая моя девчурка.
Да, вот еще: ты наших кого-нибудь видишь? Как они поживают? Передавай привет.
Ну, пиши скорее. Целую тебя тысячу раз. Пиши.
Ина.
5 июля
Здравствуйте, дорогие мои, любимые мамочка, папа и Ренок! Только вчера отправила вам последнее письмо. И вот пишу еще. Живу я по-прежнему. Осталось здесь жить еще дней пять. В первых числах обязательно уходим. Погода у нас стала теплая-теплая, даже слишком жарко. Но это неплохо. Только комары отчаянно кусаются. У меня все ноги и руки в пузырях от их укусов. Место, где мы сейчас стоим, очень привлекательное. Холмы и низины, а в низинах — болота. Вот я и боюсь: не схватить бы малярии, а то отправят в тыл. Но, к счастью, уж скоро уходим отсюда.
Как-то сейчас у вас дома? Я все время вспоминаю: а дома сейчас завтракают, а сейчас папа с работы пришел, а сейчас спать ложатся, и ясно-ясно представляю вас всех. Ну, ничего. Скоро уж теперь и увидимся. Дело будет так: пойдем туда, потом вернемся на отдых, а это будет месяца через полтора-два. Вот уж тут-то меня и отпустят побывать дома. Я уже договорилась с командирами.
У меня здесь много друзей, со всеми в очень хороших отношениях. Скоро приедет обратно наш радист Генька. Он ездил в штаб фронта и оттуда должен был дать вам телеграмму от меня. Теперь вы уже, наверное, ее получили.
Сегодня у Регинкн день рождения. Я уже поздравила ее в отдельном письме, и пишу еще здесь.
Милая моя Реночка, целую тебя крепко-крепко в твою славную мордашку. Будь здорова, счастлива! Береги старичков, не расстраивай их. Ведь они у нас легко расстраиваются.
Когда приеду — привезу тебе что-нибудь хорошенькое в подарок, а пока только пишу письма и жду от вас всех.
Ну, родные мои, целую и обнимаю вас крепко-крепко. Пишите. Если на мое имя придут местные письма, то сразу же перешлите сюда, или нет, лучше оставьте до моего приезда. Ну вот и все.
Ваша Ина.
Сегодня я приняла воинскую присягу. Горжусь!!!
8 июля
Здравствуйте, дорогие мои папочка, мамусенька и Ренок!
Я пишу вам каждый раз, как представляется возможность отослать письмо. А это случается очень часто, поэтому и пишу я почти каждый день.
Живу я по-прежнему, то есть чувствую себя замечательно. Только вы не подумайте, что я пишу, чтобы вас успокоить. Нет, в самом деле я очень довольна своей жизнью.
С самого первого дня моего партизанства я забыла, что такое плохое настроение. Стоит чуть-чуть повесить нос, как сейчас же наши командиры и девчата привяжутся с шутками, рассмешат, развеселят, и опять станет весело.
Вообще мы все время смеемся. Особенно хорошо у нас бывает по вечерам, когда собирается домой весь штаб, все восемь человек. Каждый что-нибудь рассказывает, шутим, хохочем и засыпаем очень-очень поздно. В общем, за работой и за весельем скучать некогда. Кроме того, мне приходится сейчас очень много заниматься, так как люди, с которыми я буду вместе работать, учились на специальных курсах. Сейчас они помогают догнать их. А работа мне предстоит очень важная и очень интересная. Я многому здесь научусь. И это очень хорошо. А главное — научусь жизни. Вот после всего этого меня уже ничто на пути не испугает.
Сегодня первый день у нас хорошая погода. Тепло и сухо. И перестрелка сегодня замолкла почему-то. И стало тихо-тихо. Мы уже так привыкли к отдаленному грохоту орудий, к пулеметным очередям, к самолетному гулу, что без них даже скучновато. Вчера были сброшены с самолета листовки, в которых говорят о том, что произошло на Керченском полуострове. Вообще эти гады угощают нас такими листовками, что просто не знаешь, дураки это писали или сумасшедшие. И ненависть к врагам здесь, так близко от них, во много раз сильнее.
Ну, ладно, обо мне хватит. Что же вы-то мне ничего не пишете? Впрочем, ждать еще рано. Но, если с первым самолетом ничего не будет, то я буду очень расстроена.
Как здоровье мамочки? Как чувствует себя папа? Ну, родные мои, дорогие, целую вас бессчетно.
Ваша Ина.
18 июля
Здравствуйте, родные мои, любимые!
Вчера я получила первые письма. Вы представляете, какая радость! Я чуть не задушила Дуську. И очень была огорчена тем, что из Кашина не было ни одного письма. Только телеграмма от мамуськи, которую я зацеловала до дырочек. Телеграмму, а не мамуську, к сожалению. Получила целых четыре письма от Регинки. Очень-очень рада, что она не забывает меня. Ну, пусть и впредь так же часто пишет.
Если бы вы знали, какое это счастье — получить письмо, которое написал кто-нибудь из вас, моих любимых! Вы уж хоть минутку в день да нашли бы, чтобы его написать.
Среди восьми полученных вчера писем было одно от Абрамова, бригадного комиссара из штаба фронта. Такое замечательное, теплое письмо. И ни одного ни от вас, ни от девчат. Вообще из Кашина не было. Почему? Аллах его знает. А как хотелось бы узнать о Кашине!
У меня все по-прежнему. Очень довольна своей жизнью. В то время, когда находимся «дома», то есть не в задании, делать совсем нечего. Мае теперь даже от дежурства освободили. Питаемся очень хорошо. Молока, молочных продуктов, мяса имеем
