самое местечко, но они не правы. Брун вскрикивает и рычит. Она пытается перевернуть меня, чтобы быть сверху. Ей это удается, но я расставляю согнутые ноги, напрягаюсь, приподнимаю Брун и наношу ей несколько ударов в голову.
Удерживаю ее в какой-то гребаной позе а-ля Супермен и наношу удары по лицу и шее. Она соскальзывает с меня, и я быстро вскакиваю на ноги. Рукавом рубашки девица вытирает кровь с носа и рта и в ярости плюет в меня. Оскорбление не попадает в цель, и я ухмыляюсь. Она подскакивает, и я приседаю, делая вид, что собираюсь схватить ее за ноги. Брун наклоняется, чтобы не дать мне преимущества, но в последний момент я выпрямляюсь и протягиваю руку к резинке ее трусов.
Неожиданный удар выбивает меня из колеи, и я почти уверена, что здорово повредила себе плечо и предплечье. Брун воет и трет лицо, пытаясь очистить глаза от грязи, которую я только что в нее швырнула. Полуслепая, она наступает. Преграждаю ей путь больной рукой. Пытаюсь заставить ее упасть, но ничего не выходит. Обхватываю ее шею локтем, а здоровой рукой сильно сжимаю голову. Мне чертовски больно, и я процентов на семьдесят уверена, что что-то во мне сломано, но преодолею боль, чтобы покончить с этой сукой.
Брун падает на колени, и я ногами придавливаю ее руки. Чувствую пару не слишком приятных прикосновений к своей икре, но не обращаю внимания. Если она думает, что я отпущу ее после того, как она в наглую заявила права на моего волка, то ее ждет жестокое разочарование.
Деваха падает на бок, и я вместе с ней, но при этом крепко держу ее. Ей ни за что не выбраться из моей хватки. Сжимаю ее до тех пор, пока не чувствую, что она начинает обмякать, затем провожу рукой у нее под подбородком, чтобы свернуть мерзавке шею.
– Ведьма, – кричит мне Торрез, и я поднимаю взгляд, чтобы увидеть его в паре футов от себя. – Остановись. Ты победила. Вы бились не на смерть, ты можешь отпустить ее, – говорит он, но его слова не доходят до меня.
Он делает шаг ко мне, и я, прищурившись, рычу. Вокруг меня раздаются ахи, но Торрез улыбается.
– Ты забыла, Ведьма, сегодня приз другой. Не убийство, а я. Давай займемся чем-нибудь другим, чтобы сбить твою агрессию.
Торрез высовывает язык, чтобы облизнуть пухлые губы, я отслеживаю это движение и ловлю себя на том, что повторяю его. Карие глаза опускаются к моему рту, и он издает негромкое одобрительное рычание. Мой волк предлагает мне руку, и я секунду колеблюсь, все еще сжимая подбородок Брун, прежде чем отпустить ее и вложить свою ладонь в ладонь Торреза.
– Хорошая девочка, – воркует он, перекидывает меня через плечо и сильно шлепает по заднице. – А теперь давай сделаем тебя моей.
Глава 12
Торрез вышибает дверь пинком, но я ничего не говорю об этом, потому что мне чертовски жарко. Местечко, которое нам предоставили Волковы, – небольшая бревенчатая хижина, спрятанная среди деревьев, вдали от всех остальных домов. Стараюсь не думать о том, что это место для перепихона, хотя ясно, что оно предназначено именно для этого. Воображение подсказывает, что каждая пара из этой стаи спаривалась в этом месте, и стараюсь не испытывать нервозности. Рассматриваю деревенскую мебель и большую кровать с деревянным каркасом, гоню мысли о том, какую гадость можно было бы найти тут с помощью ультрафиолета.
Мой приятель ставит меня на ноги и закрывает дверь. Потом поворачивается ко мне с тем же хищным блеском в глазах, как в тот день, когда я убежала от него. Это вызывает во мне волну предвкушения и возбуждения. Торрез мгновенно улавливает мои эмоции, и уголки его рта приподнимаются в ухмылке.
– Снова собираешься от меня сбежать, Ведьма? Позволишь мне показать тебе, каким доминантным я могу быть? – спрашивает он, и у меня внутри все переворачивается от его тона и образов, которые рисуют недвусмысленные вопросы.
– Ты хочешь, чтобы я заставила тебя попотеть ради этого, Волк? Тебе это нужно? – с любопытством спрашиваю я; в моем голосе звучит голод, а между бедер скапливается влага.
– Полагаю, тебе нужно, чтобы я заслужил, – говорит он.
Обдумываю его слова и понимаю, что он, возможно, прав. Не знаю, почему так происходит. Ни с кем из парней я такого не испытывала, но мои отношения с Торрезом с самого начала были другими. Более агрессивными. Он раскрывает во мне ту сторону, которую я обычно скрываю в обычной жизни, где нет драк, и эта агрессивность мне нравится.
Оглядываю его с головы до ног и с дразнящей улыбкой встречаю горящий взгляд.
– Тогда заслужи, – говорю я и прыгаю к кровати, делая вид, что пытаюсь убежать от него.
Мне явно нужно было придумать запасной план, потому что Торрез перехватывает меня, подбрасывает в воздух, как диск фрисби, и притягивает к себе. Я вскрикиваю от возбуждения, но умудряюсь вырваться из объятий. Он снова ловит меня, прикусывает за шею, и мои соски твердеют. Вонзаю зубы ему в плечо, он рычит и продолжает прижимать меня спиной к стене.
– Уверена, что ты не оборотень? – хрипло спрашивает Торрез.
– Без понятия…
Он облизывает мое ухо и жарко шепчет:
– Совсем скоро ты им станешь.
Смеюсь над ужасной фразой, и его глаза загораются весельем.
– Поцелуй меня, Ведьма, – приказывает Торрез, и его руки скользят по моей талии. Он задирает низ моей майки и рывком стягивает ее. Я обхватываю его шею и тянусь к губам. Мы боремся за контроль над поцелуем, за то, чтобы завладеть губами друг друга. Кусаю Торреза за нижнюю губу, но он даже не вздрагивает, когда я пускаю немного крови. Он просто рычит мне в рот и крепче прижимается к моим раздвинутым бедрам.
Сегодня на мне обычная одежда, не спортивная, и я надела нормальный бюстгальтер с застежками и всем прочим. Торрез стягивает его с меня. Я отстраняюсь от его обжигающего поцелуя.
– Только посмей порвать эту штучку, – предупреждаю его. – У меня не так уж много хороших бюстгальтеров.
Он стонет и покрывает поцелуями мой подбородок.
– Я никогда не был силен в этих ваших маленьких хитроумных штучках, – говорит он мне между поцелуями.
– Хочешь сказать, что большой злой волк не может справиться с кружевным лифчиком? – усмехаюсь я.
В ответ на мой дразнящий вызов Торрез улыбается и срывает с меня бюстгальтер одним быстрым движением.
– Але-оп, – говорит он с ухмылкой.
– Ты долбаный придурок, – кричу я и пытаюсь освободиться. – Я же предупредила! – Толкаю его здоровой рукой. Мне нужно достаточное расстояние, чтобы наорать на него, но он удерживает меня на месте. Не могу не признаться, что мне это сильно нравится, но я сосредотачиваюсь на своем возмущении по поводу порванного бюста, брошенного на пол. И хотя я пытаюсь отвоевать немного стратегического пространства между нами, он все сильнее прижимает меня спиной к стене.
Понимаю, что меня одурачили, заставив думать, что я одержу верх, если сконцентрируюсь и ударю Торреза ногой. Он улыбается, хватает меня за ногу, просовывает свои огромные ладони мне под задницу, наклоняется, утыкается носом в мои мокрые трусики и глубоко вдыхает.
Я хлопаю его по макушке.
– Перестань быть таким долбаным чудиком, – рычу на него и с трудом сдерживаю стон, когда кончик его носа обводит клитор.
Торрез вытаскивает одну руку из-под меня, хватает за край моих симпатичных трусиков и… Этому ублюдку лучше поверить, что ему придется покупать мне новое нижнее белье. Как только он начинает посасывать мой клитор, все мысли о покупке нижнего белья вылетают из моего затуманенного наслаждением мозга.
Ударяюсь головой о бревенчатую стену, когда запрокидываю ее назад с криком: «Твою мать!» Торрез продолжает посасывать и облизывать, как будто пытается выиграть конкурс по поеданию пирогов, а пирог – моя вагина. Не просто пирог, а самый вкусный пирог, который он когда-либо пробовал, и он твердо решил съесть все до последней крошки. Я кончаю так сильно, что ногтями впиваюсь ему в шею. Он одобрительно рычит, и одна только вибрация от этого звука приводит меня к очередному оргазму, от которого я становлюсь похожей на желе и практически растекаюсь от удовольствия.
Торрез прижимает меня к себе, и я понимаю, что он все еще полностью одет. Я испытала уже два оргазма, я блаженствую, а мне
