с прозрачной дверью. Она машет рукой перед собой, и та широко распахивается, обнажая чешую настоящего гребаного дракона, затененную глубоким трилистником.
Не маленький. Огромный.
‒ Думаю, ты можешь рассказать мне свою историю о тенях.
Я протягиваю руку, чтобы коснуться его грубой чешуи, но снова задумываюсь, когда его большие красные глаза находят меня. Черт, эта штука пугающая, и я знаю, что они бывают побольше этого ‒ обычно и в другом оттенке черного.
Я даже не успеваю спросить ее, кто этот человек, стоящий за обращением, когда она забрасывает меня ему на спину, где большое тело обвязано седельной сбруей, и чешуя впивается мне в кожу.
Кайя прижимает ладони ко рту и кричит мне.
‒ Держись! Он быстро летит!
‒ Что? ‒ я кричу в ответ, ветер уже заставляет мои длинные волосы хлестать по лицу. Кайя даже не отвечает, когда дракон агрессивно отрывается от земли, и я задерживаю дыхание, и лесной дом подо мной становится лучше виден. Я хватаюсь за ремни безопасности и переваливаюсь через край седла, улыбка на губах растягивается достаточно широко, чтобы разорвать мне лицо. Вау. Дом Кайи больше, чем я думала. Я вижу его почти невидимые очертания, но внутри него ничего нет. Итак, мы можем видеть изнутри, но не снаружи внутрь.
Хорошая шутка.
Крылья дракона быстро взмахивают в воздухе, когда его нос устремляется вперед, так быстро, что я чуть не соскальзываю, крепче хватаясь за кожаные ремни. Клянусь, я слышу, как он фыркает подо мной, продолжая везти нас вперед. Этот дракон только что искоса взглянул на меня в драконьей манере?
Черные тучи расступаются, когда мы набираем скорость, и это так пугает, насколько Йемон отличается от того, как обычно выглядит Рат. Все планеты выровнены по небу, только на этот раз они не похожи на пастельные декорации к твоим любимым снам, они выглядят по-другому. Злее. Темнее. Грязнее.
Улыбка слегка угасает от того, что частично во всем этом есть моя вина. Эта земля, их мир, в котором они все живут и любят, такой, потому что Найт и я не смогли забыть о наших разногласиях и ‒ нет! Что это, блядь, было?
Разумно. Мое теневое «я», очевидно, чертовски разумно.
Я провожу рукой по гриве дракона.
‒ Доставь нас туда быстрее, пожалуйста.
Он издает низкий стон, прежде чем броситься вперед.
Я соскальзываю с его спины и забираю сумку, внимательно наблюдая за ним. Это странное чувство ‒ не бояться чего-то, чего, с исторической точки зрения, я должна бояться. Драконы импульсивны, вспыльчивы и непредсказуемы. Им все равно, кого сжигать, они все равно откроют рты.
Как эта сучка Виктория.
Найт действительно убил ее, потому что она подожгла меня?
Сомнительно.
‒ Спасибо, что подвез, ‒ шепчу я, не в силах ничего поделать с тем фактом, что хочу прикоснуться к нему еще раз. Почувствовать его под ладонью, хотя бы для того, чтобы проверить, насколько горячим может быть его огонь.
Гребаный Йемон!
‒ О, как хорошо, что ты здесь.
Меня удивило, что голос не его. Я отчасти надеялась, что если кто-то и будет здесь, так это он, чтобы поприветствовать.
Ледженд стоит на мраморном патио, скрестив ноги в лодыжках и прислонившись к одной из многочисленных колонн перед входом в их дом. Дом. Пффф. Вы не можете назвать это чудовище домом. Это больше похоже на большой, жирный, лживый ад.
Ледженд без рубашки, джинсы низко посажены, а грудь блестит от пота. Он отмахивается от дракона, закатив глаза, и я цепляюсь за свою сумку, когда он, наконец, отрывается от земли взмахом крыльев, и снова становится тенью в небе.
Как только он улетает, я возвращаю внимание к Ледженду.
‒ Не могу сказать, что мне приятно тебя видеть. Я не совсем счастлива, что я здесь.
‒ Хммм… ‒ идя на встречу мне, он делает по два шага за раз, и чем ближе подходит, тем больше мне хочется вернуться назад, и отменить эту затею.
Не то чтобы я точно решила это сделать, потому что это гребаный приказ ‒ быть здесь. Заберите меня обратно на Землю и на все их маленькие мирские вечеринки.
‒ Знаешь, ты действительно убила мою сестру, и твой отец годами руководил убийствами в Рате, но конечно, малышка! ‒ он обнимает меня за плечи, притягивая ближе. ‒ Продолжай злиться на меня.
При его признании я, с чувством вины, немного отступаю. Он прав. Я ненавижу это, но это так. Если у кого-то и есть право злиться, так это у него. Только не у Найта, потому что он кровожадный ублюдок.
‒ Хочу ли я вообще знать, что там сейчас происходит?
‒ Ну… ‒ Ледженд посмеивается, когда мы оба поднимаемся по лестнице, и он подносит руку к маленькому личику на дверной ручке. Только когда я смотрю на него несколько секунд, я замечаю вырезанные на металле рога. ‒ Это зависит от тебя, наша маленькая Лондон.
Наша. Отлично.
Потому что быть одной из них недостаточно плохо.
Дверь открывается, и он жестом руки указывает внутрь.
‒ Готова ли ты начать прямо сейчас?
Я слежу за его взглядом, и почти хочу отступить. Убежать. Может быть, запрыгнуть обратно на дракона и позволить ему унести меня куда угодно, только не сюда, блядь. Не знаю, чего я ожидала, увидев открывающуюся дверь, но это не то, на что я уставилась. Может быть, фойе. Зона, где начинается лестница, а холл спрятан подальше.
Нет. Это слишком… человеческое для такого рода.
Бальный зал расположен по всему пространству, и люди одеты в свои лучшие платья и костюмы. На заднем плане играет музыка, а в передней части помещения есть большая сцена, на которой восседает одна-единственная корона. Черная, с подкладкой из темных перьев, из-за спиц сзади вырываются языки пламени, которые горят, расслабленно покачиваясь.
Моя кожа согревается при виде этого, и я почти, как будто, чувствую жар огня отсюда. Люди не обращают на это внимания, ходят повсюду небольшими группами и болтают.
Как так получается, что никто не обращает на это никакого внимания?
Это великолепно, мрачно шепчет мне на ухо, слова слишком тихие и быстрые, чтобы их можно было расслышать, возможно, даже произнесенные на родном языке, который я давно забыла.
Оно зовет меня и…
Прочищение горла заставляет меня моргнуть, и шепот стихает. Я оглядываюсь вокруг, понимая, что меня еще никто не заметил, и оцениваю наряд.
‒ Что за черт? ‒ я обращаюсь к Ледженду. ‒ Я была единственным
