она вся сверкала и пахла, как новая.
Я села на пассажирское сиденье и вспомнила, что папа не разрешает мне туда садиться, зато мама разрешала – втайне от него. И показывала, как переключать передачи. «Не бойся», – говорила она. – «Это проще, чем ездить на велосипеде».
Мы с бабушкой разговорились после обеда. Она спросила, почему я больше ничего не рассказываю об Агос и Еве. Я объяснила ей, не вдаваясь в подробности, и еще рассказала, как дела в школе, как дружу с Айе и с Педро. Мы много говорили и пили чай. Она рассказывала о своем детстве, о том, чего мама не рассказывала мне, и час пролетел незаметно.
– Ты что же, никогда не работала?
– Нет. Я воспитывалась в монастыре, потом вышла замуж, а Энрике не очень хотел, чтобы я работала, потому что в деньгах недостатка не было…
– И тебе самой ничего не хотелось? Не знаю, там, иметь свои деньги и все такое…
– Раньше, если у тебя были деньги, ты ни о чем таком не думал. Но время от времени мне хотелось выучиться и работать учительницей. Ты смотри, уже поздно! Покормишь Мэгги ужином? Хорошо, что теперь машина есть!
– Ты гений! Ба, можно Педро придет в гости?
– Только когда я дома. Вдвоем без взрослых нельзя. Ну и чтобы не приходил, когда вздумается.
Она осеклась.
– Знаешь что, Фьоре? Попробую-ка я думать, как твоя мама. Она была умная женщина и всегда меня поддерживала. Стоило почаще к ней прислушиваться. Приглашай Педро, нет проблем. Только без глупостей! Тебе еще за Мэгги присматривать. Ну до всяких взрослых занятий ты еще не доросла.
– Бабушка! О чем ты? Я же всегда себя хорошо веду!
– Я знаю, но я ведь тоже была молодой, потому и предупреждаю. Я тебе доверяю, Фьоре, ты спокойная и рассудительная. Все, хватит об этом, а то я начинаю волноваться.
– Ну во-от. Только я собралась расспросить тебя о сексе…
– Что-о?!
– Шучу! Захотелось потрепать тебе нервишки. Завтра приглашу Педро на обед.
– Привет, заходи.
– Твоей бабушки нет дома?
– Нет. Она у себя, попозже придет.
– А чем пахнет?
– Я макароны сварила и соусы приготовила. Один сливочный, другой томатный. Не знаю, какой тебе больше нравится.
– Сама приготовила?
– Ну да.
– Ого!
– Маргарита! Подними свой фартук с пола и положи в стиральную машинку! Он тут с пятницы лежит! Иди поздоровайся!
– Привет! Ты принес вкусняшки?
– Мэгги! Это очень невежливо!
– Может, в рюкзаке что-нибудь есть?
– Мама спрашивает, до которого часа я могу побыть у тебя.
– Не знаю. Бабушка скоро придет, спросим у нее.
– Мам, я попозже скажу… Да, буду себя хорошо вести… Нет, этого я повторять не буду… Да, мам. Да, взял. Ма-а-а-а-ам. Ты чокнутая. Люблю тебя.
– Ты покраснел.
– Да просто мама пристает. Хочет, чтобы я пригласил тебя к нам на ужин.
– Ты разволновался!
– Все, хватит. Твой папа поужинает с нами?
– Нет, я отнесу ему в комнату.
– Непривычно дома без взрослых, да?
– Немного.
– Фьоре, я проснулась, – сказала Мэгги.
– Хорошо. Иди поиграй или телевизор посмотри.
– Можно с вами посидеть?
– Ну, посиди.
– Можно я буду жить с вами, когда вы поженитесь, и вы меня удочерите?
– Замолчи, Маргарита! Что за глупости?
Глава 5
Мы пошли пообедать с Айе и Педро. В китайском ресторане было полно народа, а в начале очереди стояли Агос, Ева и их парни.
– Что с тобой, Фьоре? – Айелен встревоженно поглядела на меня. – Ты как будто привидение увидела.
– Не привидение, а подружек своих она увидела. Уже можно прикалываться над тем, что тебе нравился этот тугодум Сантьяго Лонни? Тебе в самом деле нравился этот дурачок?
– Не нравился он мне!
– …
– Ужас как нравился, – сказала Айе. – Ну так что, уже можно перемывать им кости?
– Можно, – ответила я.
– Отлично! Как-то раз я слышала, как они всех подряд поливают грязью. Меня называли быдловатой, тебя – травмированной, а Торреса… Прости, Торрес, тебя называли лузером…
– Раньше они такими не были, нормальные были девчонки. Мы с ними умирали со смеху. Правда, мама всегда говорила, что у них пердеж в голове.
– Смешная была твоя мама.
– Ага.
– …
– …
– А вы знаете, что в Китае есть легенда о нашей школе? В ней говорится о детях-пожирателях еды…
– Ты выдумываешь.
«Птица вспылила, оба начали терять терпение.
– Ты, оболтус! Никчемный болван! Делай, что тебе говорят!
Питер понял, что птица обзывается, и тут же ответил…»
– Балда!
– Чего?
– Ну, он ей крикнул: «Балда!»
– Нет, он ей другое крикнул.
– Может и «балда» крикнуть. Кто так говорит вообще? «Оболтус»…
– Так раньше говорили вместо «балда». Продолжать или ты спать хочешь?
– Продолжай. Чего он ей крикнул?
«– Сама такая!»
– Так и сказал?
– Да.
– Лучше бы балдой назвал.
– Так, Маргарита, ты что-то разошлась. Давай спать.
– Нескромный вопрос.
– Валяй, Айе.
– Вы пара?
– Да.
– Нет.
– Да?
– Нет?
– Ладно, я просто спросила. Скажете, как разберетесь.
– Водички!
– Как надо попросить?
– Фьоре, налей, пожалуйста, воды. Можно на твой день рождения устроить маскарад?
– Это вряд ли, Мэгги. Скорее всего, мы вообще не будем праздновать.
Сегодня Педро задержался у меня допоздна.
Мы много целовались. Вдруг мне захотелось укусить его, вцепиться зубами в шею.
И тут я поняла. Никто меня не остановит. Не скажет: «хватит», или «не закрывай дверь», или «предохраняйтесь».
Голова шла кругом – так много мы целовались, захотелось сесть к нему на колени. Чтобы он прикасался ко мне больше, чем я к нему, и стало стыдно – а если он догадается?
И все это время я думала о том, что папа лежит в соседней комнате и Мэгги может зайти в любую секунду.
Мне стало плохо, захотелось плакать, обнять его и плакать.
Педро посмотрел на меня и все понял. Налил газировки, включил фильм и стал гладить меня по голове.
– Мы пара, да?
– Ну да.
Глава 6
Бабушка пришла сегодня с очень красными глазами.
– Что случилось, бабуля?
– Ничего, моя хорошая. Иди занимайся и дверь закрой – мне нужно позвонить.
– Привет, я дорасскажу.
– …
– Да, да, я дома.
– …
– Да, он все еще обижается, потому что я якобы никогда не бываю дома.
– …
– Что я везде езжу на машине и распоряжаюсь своим временем, как незамужняя женщина, а он постоянно вынужден бывать в клубе один.
– …
– И я не выдержала, высказала ему все, что думаю: что нельзя вести себя, как он, делать вид, что ничего не происходит, в то время как его сын наблюдается у психиатра, а
