— Какие, если не секрет? Позволишь?
— Да конечно, присаживайтесь… Эм… комнату, комнату вот думаю где снять, чтобы поближе к рынку.
— А как же та мансарда, в которой ты жил?
— Там ремонт в гостинице затеяли, попросили съехать… говорят, не надолго.
— Ну, если не надолго, то можешь в конторе пока пожить.
— Правда?
— Конечно, — улыбнулся Бакат, — но мне кажется, не только проблемы с жильем тебя заботят.
— Да, есть кое–что, но я не могу сказать… может потом.
— Ну, хорошо… Официант! Темного, пожалуйста.
Попрощавшись с Бакатом, и получив от него ключ от мастерской, Кинт взял повозку и поехал к гостинице, собрать вещи и перевезти их в мастерскую.
— Да, вот сюда проезжайте, — Кинт указал вознице на арку, — я быстро.
Угрюмый возница кивнул, повозка въехала в арку и остановилась во дворе. Кинт быстро вбежал по лестнице, отомкнул дверь и начал собираться. Особо барахлом обрасти Кинт не успел, положив у двери ранец и походный баул, он достал с балки в темном углу мансарды, где устроил тайник, тряпичный мешочек с монетами и сунул за пазуху, покидал в большую плетеную корзину остатки продуктов и навьючившись спустился вниз.
— Подождите еще немного пожалуйста, я ключ хозяйке отнесу.
— Угу, — кивнул возница, слез с повозки пошел проверять упряжь.
— Тетушка Мила, я войду? — Кинт постучал в дверь.
— Да, конечно.
Мила сидела у окошка в небольшом тамбуре и что–то шила.
— Вот, — Кинт протянул ключ.
— Что это, зачем?
— Как же, господин Жорэ сказал, что вы ремонтировать гостиницу собрались и что мне нужно съехать.
— Какой ремонт? — удивленно подняла бровь Мила и отвлеклась от шитья.
Кинт передал ей разговор с Жорэ, положил ключ на подоконник и сказал:
— Я все же съеду, а вы сами разбирайтесь… и знаете что, этот ваш Жорэ… — Кинт запнулся.
— Ну, договаривай, — Мила отложила шитье в сторону и нахмурившись сказала, — господин Жоре мой муж! Он честный и уважаемый человек! И возможно он самостоятельно решил, что надо делать ремонт, я ему во всем доверяю!
— А Чагал? Вы у брата спросили? Это ведь его дом.
— Я знаю, что это его дом! — вдруг вспылила Мила, — и что? Он может и не вернется сюда никогда!
— Я дал ему телеграмму, уж простите что вмешался, так как есть обстоятельства, из–за которых я это сделал…
— Да что ты себе позволяешь!
Кинт не стал дослушивать тираду Милы и вышел, столкнувшись в дверях с Латом и сильно отпихнув его в сторону, от чего тот чуть не свалился.
— Какое счастье! Наш постоялец–приживалец похоже решил съехать, — ухмыляясь прокричал Лат, — давай, давай, ищи дураков в другом месте!
— Как–то странно тебя провожают, — заметил возница, когда Кинт уселся в повозку.
— Да уж, — согласился Кинт, — на рынок.
— Угу, — возница хлестнул вожжами и повозка выехала со двора.
Глава четвертаяВ конторе мастерской Кинт разобрал вещи, обустроив себе угол для жилья так, чтобы не мешать Бакату. Оборудовал новый тайник под половой доской, куда сложил свои скромные капиталы и письмо Итара. В голове снова закрутились мысли про этого «ученого» или «инженера» с саквояжем, и тут Кинт вспомнил про беседу с капитаном Моресом, и про пропуск в канцелярию тайной жандармерии.
— Где же он, — начал копаться в ранце Кинт, — ага, вот!
Кинт сел на полу и развернул гербовую бумагу с печатью и размашистой подписью…
— Нет, все же надо сначала поговорить с этим «саквояжем», — думал Кинт, — а уж если будет опять делать вид, что я обознался, тогда уж и в канцелярию пойду, а то может и вправду какой заговор против терратоса готовится…
Время обеда давно прошло, и живот настойчивым урчанием напомнил об этом. На территории рынка было несколько заведений, в которых можно было пообедать, в одно из них Кинт и направился.
— Кинт! Кинт! — от мясной лавки бежала Лана, — Да подожди же!
— Привет, — остановился Кинт, — Лана, давай позже я так есть хочу…
— Ты, ты говорил, чтобы я поглядывала за мастерской.
— И? — напрягся Кинт и огляделся.
— Двое мальчишек совсем недавно крутились, такие, ну из тех, что в пригороде живут, похоже, все в окна заглядывали, что–то высматривали, отец их погнал.
— Хм… а давно?
— Совсем недавно, может, они еще рядом где крутятся.
— Спасибо, — ответил Кинт и побежал в сторону выхода с рынка.
Меж торговыми рядами и лавками было многолюдно, придерживая шляпу и огибая встречных людей, Кинт выскочил на широкую мостовую из рыночных ворот. Осмотрелся, пытаясь увидеть портовых мальчишек, которых наверняка послал Викен. У ворот сидели двое мальчишек, в одном из них Кинт узнал Тоя, бледный, следы слез на чумазых щеках. Увидев Кинта, Той подбежал к нему.
— Кинт! Викена… его… — начал реветь Той.
— Что? Что с Викеном? — Кинт присел на колено и начал трясти Тоя за плечи, — хватит ныть! Говори!
— Я вместе с Викеном в повозке был, — подошел второй мальчишка, — Проследили мы за тем… ну…
— Жорэ?
— Да, проследили за ним до западной окраины, их повозка все крутилась там меж домами, а потом остановилась у фермы винокуренной, там еще труба высокая, кирпичная от парового агрегата, Викен сказал мне сидеть в повозке, а сам туда… ну на ферму полез… а там шум поднялся, а тут в друг в повозку вот такая, — мальчишка широко развел руки, — вот такая морда! И схватить меня хотел, вернее схватил за рукав камзола… хорошо что пуговиц то уже давно нет ни одной, я из камзола выскользнул и бежать… а этот со страшной мордой в меня стрелять… не попал правда, я бежал, бежал, а потом цепляясь к фургонам сюда доехал.
— Дорогу найдешь к той ферме?
— Да.
— Ждите здесь, — ответил Кинт и побежал к мастерской, но уже не уступая дороги и не оббегая встречных, а несся напрямую не обращая внимания на проклятия и ругательства в свой адрес.
Вбежав на второй этаж, в контору, Кинт кинулся к вещам, открыл клапан ранца и вытряхнул все его содержимое на пол… ссыпав из небольшой жестяной коробки в карман патроны от нового револьвера, сразу же дернул сам револьвер из кобуры и прокрутив барабан убедился в наличии патронов в каморах, обратно его в кобуру под камзолом… теперь пояс с пехотным револьвером поверх камзола, на пояс ножны штыка… вроде все… а! Деньги. Отогнув доску в полу, Кинт схватил монеты и бегом обратно.
Повозка, нанятая Кинтом с грохотом неслась по улицам, получив авансом несколько серебряных монет, возница нахлестывал двух резвых жеребцов что есть духу. Вцепившись в поручни, подростки держались, чтобы не вывалиться на поворотах, встречные и медлительные паровые экипажи «сердито» гудели, кое–как успевая отвернуть от лихой повозки.
