фруктовые соки.
Ремиссия – награда на короткое время. Самый лучший приз для семьи Леви – ребенок, который сможет вырасти и стать взрослым, способным позаботиться о себе, и который будет наслаждаться улучшением состояния своего здоровья и одобренным врачом снижением дозы медикаментов.
* * *
Когда у ребенка находят серьезное хроническое заболевание, практически каждый взрослый начинает реагировать как ребенок. Мы интуитивно ищем «родителя», который нас спасет. В современной медицине эту роль пытается выполнить врач – сначала семейный доктор, а вскоре и специалист. Мы приезжаем в клинику с диагнозом болезни, словно это горячая картошка, которую мы только что вынули из огня нашей агонии, и пытаемся поместить ее на стол между нами и врачом и попросить его забрать ее. Лекарства и операции на самом деле могут погасить пламя в острых случаях. Однако вскоре после этого ответственность за выздоровление должна вернуться к нам – потому что для хронических болезней (например, той, что является темой данной книги) современная медицина не может предложить удовлетворительного решения. Никакое исцеление не может произойти за счет одних только лекарств, какими бы прекрасными они ни были. И причина этого проста: современная система здравоохранения построена вокруг болезней, а не людей. В целом, если бы болезней не было, то и не было бы причин для ее существования. На форумах и в соцсетях можно встретиться с теми же заявлениями, которые делала Эден, когда все еще отрицала возможности других терапевтических подходов: «Мой врач – эксперт по этой болезни, а значит, он осведомлен обовсех терапевтических методах. Он, и только он может мне предлагать варианты лечения».
Это не теория заговора, а осознание нашего подхода к современной медицине.
Необходимо признать границы любой профессии и принять их. Так же как и если бы вы консультировались с нутрициологом по поводу медикаментозного лечения (если не говорить, наверное, о побочных эффектах питания), нет смысла ожидать, что современный врач, каким бы хорошим он ни был, предложит, например, правильную диету или гомеопатическое лечение. Медицинские школы в наше время обучают студентов, чтобы они стали экспертами в фармацевтике и операциях. Это особенность западных врачей – способность поставить диагноз на основе симптомов, которые описывают пациенты, отправить их сдавать анализы, чтобы получить данные, которые помогут поставить правильный диагноз и подобрать соответствующее медикаментозное лечение или отправить пациента на операцию, если это необходимо. Слово «доктор» заложено в нашем сознании как синоним слова «спаситель», а его рекомендации по лечению как «панацея». В этом и заключается наша ошибка. Еще столетие назад медицинские исследования были обширными – выпускники медицинских образовательных учреждений хорошо разбирались в питании и травах. Их обучали даже гомеопатии. Развитие современной фармакологии создало ситуацию, в которой этим дисциплинам больше не обучают в медицинских школах. Вот почему мы должны понимать, что современный врач, каким бы хорошим и заботливым он ни был, не может порекомендовать дополнительные терапевтические методы, просто потому что не разбирается в них! И именно поэтому многие пациенты, которые просят врачей рассказать об альтернативной медицине, часто получают ответ: «Я в нее не верю». Помните, что я написала в начале предыдущей главы о вере? Мы можем верить лишь в то, что знаем.
После открытия частной клиники я часто разбиралась со сложными вопросами и искала ответы в научной литературе. В конце концов я была клиническим нутрициологом, выпускником Еврейского университета, дочерью профессоров… Я нашла несколько научных статей об исследованиях, которые демонстрировали связь между современной западной медициной и болезнями кишечника. Я начала применять подходы, о которых прочитала, в клинике и на самом деле увидела улучшения в состоянии пациентов. Прошло семь лет, прежде чем в руководстве Европейского сообщества по клиническому питанию и метаболизму (или ESPEN) упомянули те же исследования, найденные мной. Прошло еще 2 года, прежде чем меморандум Ассоциации нутрициологов Израиля (также известной как ATID) процитировал эти исследования, и еще 1 год, прежде чем точные данные исследований, доказывающие лечебное влияние питания на болезнь Крона, были опубликованы. К моему сожалению, однако, даже сейчас нередко можно встретить гастроэнтерологов, которые говорят своим пациентам, что нет никакой связи между болезнями кишечника и питанием, или по крайней мере так мне сообщают их пациенты.
Поэтому возвращаюсь к вопросу границ: необходимо признавать особенности и знания каждого специалиста, к которому мы обращаемся, и использовать предоставленную информацию правильно.
Не стоит ожидать, что глава палаты в больнице порекомендует акупунктуру или медицинские травы, как и не стоит рассчитывать, что специалист в китайской медицине отправит нас на компьютерную томографию (КТ) или магнитно-резонансную томографию (МРТ).
У каждого специалиста есть своя зона ответственности. Наша задача – присматривать за своим здоровьем. Поэтому давайте практиковать ответственность.
Упражнение: возьмите блокнот и пишущие принадлежности. Сядьте удобно и расслабьте плечи. Про себя задайте себе вопросы, перечисленные ниже. Прочитав каждый из них, терпеливо подождите ответ, который всплывет в вашем «сердце». Не слушайте ответ головы, там будет и дальше играть та же старая мелодия. Именно в сердце вы услышите части тела, которые меньше всего осознаете. Некоторые ответы будут простыми, например ответ на первый вопрос:
1. Кто в вашем окружении болен?
a. Я
b. Близкий член семьи – сын/дочь/супруг/родитель/другие________
2. Кто обычно координирует разные компоненты системы здравоохранения (получение медицинских направлений, заполнение анкет на медицинскую страховку, назначение приема у врача и обследования, решение, что принимать и т. д.)?
3. Кто отвечает за покупку медикаментов для пациента?
4. Кто отвечает за покупку еды для пациента дома?
5. Кто отвечает за приготовление пищи, подходящей чувствительному желудку пациента?
6. Кто ищет информацию о состоянии пациента онлайн? Кто читает об этом статьи? Кто принимает участие в форумах и соцсетях группы пациента?
7. Как семья организует прогулки, путешествия или совместные приемы пищи? Кто является инициатором, а кто следует за ним? Обсуждают ли они решение и делятся ли переживаниями из-за ограничений, которые может создать одно из занятий для пациента с особыми потребностями?
8. Кто определяет меню для семейных приемов пищи? Как отбираются блюда? Если вас пригласили друзья или родственники, вы предложите им приготовить «подходящее для пациента» блюда или попросите
