она, закрывая массивную дубовую дверь их впечатляющего дома.
Их винодельня, хотя и была похожа на Кловерли по ассортименту вин и организации мероприятий, отличалась размерами и стилем. Кловерли сохраняла дух американской фермы, а Абелар напоминала французский шато, что подчёркивало происхождение Лукаса и их общую историю — они познакомились во Франции. Дом с крутыми крышами, фасадом из известняка и угловыми башенками выглядел бы идеально где-нибудь в провинциальной Франции.
Мимо нас пронеслись двое детей — мальчик и девочка, громко крича. За ними пытался угнаться их младший брат, заметно уступающий им в скорости. Он споткнулся и упал плашмя на пол, но тут же поднялся и побежал дальше, что заставило меня рассмеяться.
Миа вздохнула.
— Я бы позвала их обратно, чтобы они поприветствовали тебя, но у меня нет сил кричать. Они поднялись ни свет ни заря, чтобы открыть подарки, и с тех пор носятся вот так.
Я постарался подавить чувство зависти.
— Похоже, весело.
— Проходи, — сказала она, показывая рукой, чтобы я шёл за ней. — Лукас на кухне. У нас ещё несколько гостей будет на ужине, но пока их нет. Думаю, ты их знаешь — мои друзья Коко и Ник Лупо с детьми, моя ассистентка Скайлар Прайс с мужем Себастьяном и их семьёй.
— Конечно, я их знаю. Себастьян Прайс — мой адвокат.
— Правда? — Миа обернулась через плечо и улыбнулась. — Такой замечательный человек.
— Согласен.
— Кстати, моя подруга Коко собирается на собеседование в Кловерли после праздников, — добавила она.
— Правда? На какую должность?
— Судя по всему, Эйприл ищет помощника для организации мероприятий. Мы с Коко раньше вместе занимались этим в Детройте, а потом она вела бизнес одна, до переезда сюда. Она настоящий профессионал. Она ищет только частичную занятость, но когда Хлоя позвонила и спросила, знаю ли я кого-то, я сразу подумала о ней.
— Похоже, она отлично подойдёт, — ответил я, заходя на кухню — просторное и светлое помещение с камнем и деревом в отделке.
Лукас стоял у мраморного острова и нарезал морковь, но, заметив меня, отложил нож и подошёл, чтобы пожать руку.
— Эй, давно не виделись. Как ты?
— Хорошо.
— Спасибо, что пришёл. Что будешь пить? Пиво, вино, коктейль?
Лукас говорил на идеальном английском, но в его речи всё же улавливался лёгкий акцент человека, который с детства говорил на двух языках.
— Вино подойдёт.
Миа протянула руку к ножу.
— Почему бы вам не открыть бутылку, налить по бокалу и пойти посидеть в библиотеке? Я тут сама разберусь.
Лукас посмотрел на меня и обнял жену, слегка зажав её в шутливом захвате.
— Она хочет от меня избавиться. Наверное, я режу морковь не так, как ей нужно.
— Перестань, — протестовала Миа, смеясь и пытаясь высвободиться. — Я не хочу от тебя избавиться. Просто знаю, что вы давно не виделись.
Лукас поцеловал Миа в макушку и отпустил её.
— Спасибо, дорогая. — Обратившись ко мне, он добавил: — У меня есть бутылка бургундского, которую я давно хотел открыть.
— Отлично, — ответил я, стараясь скрыть внезапный укол зависти к той лёгкости и нежности, с которой Лукас относился к жене. Была ли у нас с Рене такая же близость? Если и была, я не мог вспомнить.
В библиотеке мы с Лукасом устроились в кожаных креслах, обсуждая прошлогодний урожай и строя предположения насчёт того, что нас ждёт зимой.
Со временем остальные гости начали прибывать, и мы переместились на кухню. Все принимали участие в приготовлении еды, а затем взрослые перебрались в столовую, оставив кухню детям.
Коко и Ник привели четверых детей — троих мальчишек школьного возраста с тёмными волосами и глазами и крохотную девочку с большими глазами, которая ещё неуверенно стояла на ногах. Один раз она споткнулась на каменном полу, и Ник сразу поднял её, успокоив и вытерев слёзы.
У Скайлар и Себастьяна были близнецы — мальчик и девочка, которым на вид было около трёх лет. Вдобавок к троим детям Фурнье, детский стол в кухне превратился в хаотичную сцену. Кто-то из взрослых постоянно вставал из-за стола, чтобы порезать еду, вытереть пролитое или разнять спор. И всё же, даже в этом я завидовал. Трудно было не заметить, что я единственный одинокий человек за взрослым столом. К счастью, никто не спросил о Рене.
После ужина взрослые собрались в большой гостиной с кофе и десертом, пока дети играли у ёлки. К восьми вечера две другие семьи начали собираться домой, но Лукас попросил меня задержаться.
— Дай мне только уложить этих обезьян спать, и я скоро вернусь. Чувствуй себя как дома.
— Не торопись, — ответил я, наблюдая, как он уносит сына на спине. Миа уже поднялась наверх с другими детьми.
Пока он отсутствовал, я мучил себя, листая социальные сети и разглядывая радостные рождественские фотографии. Это только усугубило моё состояние, и я убрал телефон, размышляя, не придумать ли оправдание и не уехать ли. Мне уже надоело везде чувствовать себя лишним — даже в интернете.
Но как только я собрался встать, Лукас вернулся с бутылкой в одной руке и двумя стаканами в другой.
— Всё, — сказал он. — Ну что, выпьем скотча?
— Звучит отлично.
Он разлил по бокалам и протянул один мне.
— Рад, что ты пришёл. Я уже не был уверен, что ты появишься.
Я пожал плечами, крутя стакан так, что янтарная жидкость покрывала стенки.
— Я думал отменить. Но не хотел быть мудаком.
— С каких это пор?
Я показал ему средний палец, усмехнувшись.
— А если серьёзно, — продолжил он. — Мы с Миа рады, что ты пришёл. Ты последнее время словно затворник.
— Ну да, работа, — ответил я уклончиво.
— Правда? Или ты загоняешь себя работой, чтобы не разбираться с проблемами?
Я бросил на него раздражённый взгляд. Лукас изучал психологию и несколько лет преподавал в колледже, поэтому иногда он начинал анализировать людей.
— Слушай, можешь сказать мне заткнуться, но если захочешь поговорить — я рядом.
Я ответил очередным глотком скотча.
— Это значит: «Заткнись, Лукас»?
Я ухмыльнулся.
— Почти.
— Ладно, хорошо. Если ты говоришь, что у тебя всё нормально, я поверю и оставлю тебя в покое.
— У меня всё нормально. Требуется немного усилий, чтобы справиться с этим, но со временем, скотчем и… — я усмехнулся, — фильмами для взрослых, я справляюсь.
Лукас рассмеялся и поднял стакан.
— Может, тебе просто надо переспать с кем-то.
— Ещё бы, — ответил я с усмешкой.
— Так вперёд, найди кого-нибудь.
— Это не так просто.
Он взглянул на меня с недоверием.
— Не просто? Я, конечно, давно не одинок, но представить не могу, чтобы у
