ней взглядом. — Не хочешь записаться в поисковую группу?
— Я как раз об этом думала…
— В лес со мной пойдешь? — спрашивает Лета, и Алёна на мгновение теряется. Это смущение, видимо, написано у нее на лице, потому что Лета добавляет: — В плане с нашей поисковой группой.
— С радостью, — единственное, что приходит в голову и звучит нормально.
Лета прижимает лист бумаги к стенке трибуны, пару раз встряхивает ручку, чтобы та лучше писала, и записывает.
— Встречаемся через пятнадцать минут у главного входа, — деловито сообщает она.
— Поняла, — кивает Алёна.
Лета снова улыбается. На этот раз не только губами, но и глазами. Наверное, Димка права, раз она обращает внимание на такие мелочи. Наверное, им и правда стоит проводить чуть больше времени вместе.
— Я рада, что ты записалась, — говорит Лета, а потом ее внимание перехватывает кто-то из второкурсников. Алёна какое-то время так и стоит на месте, как вкопанная, а потом, вдруг почувствовав неловкость, разворачивается и шагает прочь из конференц-зала.
В конце концов, ей никто не обещал, что внимание Леты будет всецело принадлежать ей одной.
К главному входу она приходит на пять минут раньше назначенного времени. И совсем не потому, что хочет как можно быстрее приступить к поискам. Просто делать больше объективно нечего: Димка ушла на занятия, обняв ее напоследок и заговорщическим тоном пожелала удачи, а потом еще и подмигнула.
Можно подумать, что они не пропавшую первокурсницу собрались искать, а идут на свидание. Впрочем, это вполне в характере Димки — обращать внимание только на те вещи, которые имеют значение лично для нее, и полностью игнорировать происходящее вокруг, если оно ее мало затрагивает.
Пропажа первокурсницы и правда их мало затрагивает.
Но раз уж вызвалась в поисковую группу, то надо хотя бы сделать вид, что это на самом деле не шутки и беспокоит как следует.
Лета появляется одной из первых, но за ней идет еще несколько человек, с которыми они оживленно что-то обсуждают. Алёна дергается в ее сторону, но вовремя себя останавливает. Конечно, было бы проще, оставь она сумку в школе, да даже если бы отдала ее Димке. В лесу с сумкой будет не так удобно; но они же идут искать пропавшую девушку, а не грибы, так что какая-то особая внимательность тут и не требуется.
— Все в сборе? — громкий голос Леты привлекает внимание.
Правда, можно было бы не врать самой себе и просто признаться, что дело не в громком голосе, а в самой говорящей.
Лета быстро пробегается взглядом по списку в руках, потом пересчитывает собравшихся, заправляет прядь волос за ухо и говорит:
— Хорошо, пойдем.
Хочется нагнать ее и просто поговорить о чем угодно, но при всем этом Алёна ловит себя на мысли, что ее внимание может быть Лете не так уж приятно. Особенно, когда внимание вот такое навязчивое. И зачем она вообще вызвалась идти в лес? Могла бы просто пойти с остальными на занятия, отдав свое место какому-нибудь второкурснику-активисту. Таких точно половина школы наберется.
Подобные мысли начинают постепенно отступать, стоит только покинуть территорию школы.
— Предлагаю разделиться, — произносит Лета. — Две-три группы будет достаточно, чтобы прочесать лес и вернуться хотя бы к двенадцати.
Никто даже не думает спорить. Деловитый тон и уверенность в себе, кажется, кого угодно способны убедить, что Лета — превосходный лидер, прекрасно знающая, что она делает.
Ребята разбиваются на группы по три-четыре человека, Алёна чувствует себя несколько неловко, когда пересекается взглядом с Летой.
— Можно с тобой? — спрашивает она несколько нерешительно.
В ответ ослепительная улыбка и одобрительный кивок.
— Конечно, могла бы не спрашивать.
Этого ответа более чем достаточно. Алёна едва заметно улыбается и подходит ближе, встает рядом с Летой.
— Знаешь, — говорит, — если поговорить с лесными духами, то можно узнать намного больше, чем если мы будем просто часами ходить туда-сюда по лесу. Он огромен, да и у нас нет гарантий, что Агата пропала именно в лесу.
— А ты, значит, неплохо с лесными духами ладишь? — с короткой усмешкой.
— Вроде того, — отзывается Алёна, и в ее голосе звучит неподдельная гордость. Большой палец запихивает под лямку школьной сумки и довольно улыбается. — Могу разговорить даже лешего.
Лета многозначительно вскидывает брови и складывает руки на груди.
— Значит, мне повезло, что ты решила вписаться в поисковую группу.
Она подмигивает и идет давать указания двум другим группам, а Алёна так и стоит как вкопанная. Она с ней флиртовала или это просто манера общения такая? Может, она чего-то не понимает, конечно, но прозвучало точно как флирт. Эх, была бы здесь Димка, она бы точно сказала. В таких вещах проще разобраться со стороны.
Лета возвращается, складывая листы бумаги на ходу, и засовывает их во внутренний карман куртки.
— Ну что, идем?
— Идем, — коротко соглашается Алёна, замечая, как другие тоже начинают расходиться. И только когда они с Летой движутся в сторону лесной опушки, под звуки каркающих ворон до нее вдруг доходит.
Их всего двое в этой подгруппе.
В других три и четыре человека. Было бы проще, кстати, присоединись к ним еще кто-то. Но Лета, кажется, совершенно не обращает на это внимание. Более того — она резво перепрыгивает торчащие из-под земли корни деревьев, обходит их и смело лезет под валежник, не боясь наткнуться на диких зверей или притаившихся духов.
Ведет себя так, будто впереди обычный день и ничего особенного не происходит.
Если бы оно и правда так было.
Алёна старается не ходить за ней по пятам (пускай и хочется), а все же тоже заняться поисками. Вороны не перестают каркать, небо начинает постепенно затягивать тучами, от чего появляется ощущение, будто кто-то выключает свет. Она пытается идти по следам лесных духов, даже самых незначительных в иерархии, но они лишь путаются, нахлестываются друг на друга и не дают ей никакого представления о том, где искать хоть кого-то.
Такое чувство, будто весь лес против того, чтобы по нему рыскали в поисках чего-то или кого-то. Дует прохладный ветер, заставляющий сильнее укутаться в куртку; но Лету все это совершенно не смущает. Они не отдаляются друг от друга более, чем на триста или четыреста метров, почти не разговаривают — чтобы Алёне было проще поговорить с духами, — но все это тщетно, потому что проходит час, другой,
