class="v">И таяла тревога без следа.
Бывали в жизни долгие разлуки,
И встречи с сыном ты ждала всегда…
Квартира без хозяина пустая,
А без хозяйки – ненакрытый стол…
Прости меня, на сердце боль тупая,
Ищу в кармане, где же валидол…
9 июня 2022 г.
Я тоже жить хочу, поверь
«Ты что творишь? Эй, человек? —
Спросила матушка-земля, —
Живёшь на мне который век,
Копаешь шахты для угля…
А я пою тебя водой,
Кормлю хлебами на полях…
А ты по мне своей ногой
Босым ли топчешься, в лаптях.
Я для тебя даю приют.
Живи и радуйся! А ты?
Когда тебе в лицо плюют,
До самой мерзкой тошноты…
Твой мусор я в себе храню,
И ты добрался до глубин…
Ты предаёшь меня огню,
Как будто ты живёшь один…
Кругом с тобой живёт зверьё,
И рыбок всех в морях не счесть…
Ты изобрёл себе ружье,
Чтоб мясо дичи вкусно есть…»
«Ответь, разумный человек! —
Спросила матушка-земля, —
Ты валишь лес который век,
А что же будет опосля?
Ты больно делаешь так мне,
Я тоже жить хочу, поверь.
Когда чужой в твоей избе,
Зимой взломает настежь дверь…
Бороться будешь ты за жизнь,
За всю семью и за детей…
Пойми меня без укоризн:
Земля не только для людей…
Врагов ты будешь гнать долой,
Своё богатство бережёшь…
Тогда подумай, братец мой,
Зачем ты мне, что так живёшь?»
8 июня 2022 г.
Симонов Владимир Анатольевич
Родился в 1955 году в посёлке Назия Кировского района Ленинградской области. После школы было ПТУ, армия, техникум и работа на предприятиях области и города.
Одно из первых стихотворений было написано и публично прочитано в пионерском лагере.
Ныне пенсионер, проживаю в городе Санкт-Петербург.
Барахтаясь в море
Барахтаясь в море, дочка Алёна
Маму спросила, щуря глаза:
«А почему вода в море соленая?»
Мама не знала, что дочке сказать.
Папа хитрющий на всё знал ответы,
Сглотнул огурца и поведал свой сказ:
«Вдоль побережья нет туалетов,
А сколько купающихся в море нас?»
Папа шутил: «Было море бы пресным,
Народ не приехал бы с разных концов,
На море, да будет тебе, дочь, известно,
Все едут отведать морских огурцов».
И дочка ответила, папочке вторя:
Я огурцы, мол, из банок люблю,
Глотайте вы с мамой огурчиков моря,
Для вас я рассол ещё подсолю.
Дребедень
Ехал мужик как-то раз в электричке,
Выпил украдкой малька по привычке,
Достал из штанов сигареты и спички,
В тамбур пошёл курнуть по привычке.
В тамбур пошёл курнуть по привычке.
Выждал мужик, как пройдут полицаи
И ревизоров назойливых стая,
Зажёг сигарету, и у стоп-крана
Надпись узрел балбес полупьяный,
Смешилку узрел пассажир полупьяный.
Надпись-смешилка людей веселила,
Ибо советовала и гласила:
Если, мол, далее ехать вам лень,
Дерни, дружочек, сию дребедень.
Дерни, дружочек, сию дребедень.
Поддался гипнозу стишка мужичок,
Сорвал, улыбаясь, стоп-кран дурачок,
И тут же завыл, бо четыре быка
Мять стали сему бедолаге бока.
Ох, как же лупили они дурака!
До места в тот день сей герой не добрался,
Навеки запомнил он, как облажался,
В прошлом остались плохие привычки,
Не курит, не пьёт больше он в электричке,
Культурно ведёт он себя в электричке.
Друзья, если далее ехать вам лень,
Не трогайте эту зазря дребедень!
Про Фросю
Как включишь «ящик», там одно и то же,
Наскучивший российский «звезопад».
Одни и те же узнаваемые рожи,
Наивности, безвкусицы парад.
А хочется чего-нибудь иного,
Из глубинки, нашего, родного…
Явленья нестандартного такого,
Как, скажем, Фрося, Фрося Бурлакова.
Несчастная, зачуханая «Раша»,
Масса культур, народов ассорти…
Неужто по стране такой, как наша,
Иных талантов всуе не найти?
Ведь хочется чего-нибудь иного,
Из глубинки, нашего, родного…
Артиста нестандартного такого,
Как, скажем, Фрося, Фрося Бурлакова.
Так и живём
Жена уехала в деревню,
Якобы маму (брата) навестить,
На деле – расшатались нервы,
Меня замучилась пилить.
С женою мы пенсионеры,
Ничем не занимаемся,
Блюдём себя, едим всё в меру
И от безделья дурью маемся.
Взрослые дети разбежались,
Нет у нас кошки и собаки,
Что ещё делать нам осталось,
Как не чудить в словесной драке?
Когда заняться старой нечем,
На мне растрачивает пыл,
Свой гнев, как стрелы, в меня мечет,
Хулит, что молодость сгубил…
И… вот… в квартире я один…
В отсутствие пилы-зазнобы
Спешу в ближайший магазин
За водкой для моей утробы.
Залью обиды водкой я,
Смою всю глупость пересудов,
Ведь скоро в мир небытия,
Там, верно, водку пить не буду.
Конечно, рассосётся накипь,
Мы, как и прежде, будем жить,
Ну разве это жизнь, однако,
Коль не с кем и поговорить?
Жить бобылём не та среда,
Я столько лет с «пилою» вместе,
Ну что это за жизнь, когда
И поругаться даже не с кем?..
