class="v">слов утихнет шквал —
Вновь с «аллеи Славы» ты отселен.
И приятели, сойдясь к столу,
Льют елей:
—Твой век недаром прожит…
Дань отдав душевному теплу,
Каждый может выдать похвалу —
Выдержать её
не каждый может.
Не забывай
Любимая ушла.
Один на белом свете
Забыт я, как сэрге[5],
что на краю села.
Все думы о тебе и
уходящем лете:
На дальнем стойбище
нас молодость свела.
Не забывай и ты
о наших тайных встречах.
Как ночи белые
прекрасны и светлы!
Наш первый поцелуй
чист,
как слиянье речек,
где таял, словно снег,
я после бурь и мглы.
Подснежник в письме
Подснежник в письме из Якутии.
Радость безмерна!
Проворней шмеля
На шестой я взлетаю этаж.
Толосо Фикре я сказал о цветке,
И, наверно,
Представил поэт
И весну, и якутский пейзаж.
Воскликнул товарищ:
– Какой же он сладостно-нежный!
И лёгкий на редкость,
Как будто пушинка птенца…
И тут же он дом свой
И Африку вспомнил, конечно,
Где с милою рядом
Созвучно стучали сердца.
Я счастлив подарком
С друзьями своими делиться;
И в холод он греет,
И светит кому-то во тьме.
Мне нравится видеть
Улыбки на дружеских лицах.
Пусть каждый, как я,
Получает
Подснежник в письме.
Перемены
За поездом следом
Бегут деревушки,
За ритмами жизни
Едва поспевая.
Танцуют деревья
У самой опушки,
Зелёная музыка
Льётся живая.
В открытые окна
Доносится шелест,
Деревни спешат,
Соревнуясь с вагоном.
Дымки придают им
Особую прелесть.
Овец пастухи
Возвращают к загонам.
Здесь мчащимся поездом
Воздух распорот.
Меняется всё
На просторах безликих.
Деревни вокруг
Превращаются в город,
А город – в людей
И простых, и великих.
Волны
Бурное озеро
Волны плодит,
Не устоит перед ними
Гранит.
Так моё сердце,
Подобно волнам,
Горы сметает
По сторонам.
Жизнь в устремлённости —
Вот моя суть,
Буйное сердце
Проложит мне путь.
Контур судьбы
Он, как берег, скалист:
Всюду и волны,
И ветер, и свист;
Пенные гребни
Во всей красоте…
Сердце пробьёт мне
Дорогу к мечте.
Вечер в общежитии Литинститута
В общаге весело вполне,
Друзья приходят поделиться,
И лучше помнится
в столице
Нам
о родимой стороне.
Повел рассказ о земляках
Студент Исхар – он из дунганов:
Овец отары
меж курганов
всё так же движутся в веках…
Друг закадычный Леонард
Нам явит
перепляс молдавский;
Он жизнерадостной закваски —
Всем задает весёлый старт.
Шамиль с кавказского хребта,
Стихи прочтя,
в себе замкнётся:
Таинственна вода в колодце,
И будоражит красота.
И я про те края,
где рос,
Друзьям поведаю при встрече:
Лишь семь утра,
а дядя Бече
везёт с аласа сена воз.
Над каждой улицей —
дымы
Хвостами беличьими встали.
Детей платками замотали,
Хотя уже конец зимы…
Работою закалены,
Полны непоказной отвагой,
К земле своей
великой тягой
сельчане издревле сильны.
«Не верь ушам, а верь глазам», —
Есть у якутов поговорка.
И потому
смотрите зорко,
Чтоб каждый убедился сам.
Как здесь природа хороша!
И люди здесь не хмурят брови,
Любой поймёт:
Чем край
суровей,
Тем благороднее душа.
Прикосновение
Пленят скульптуры,
живописи краски
И невесомой музыки волна…
Уносят нас
на светлый берег сказки
Полёты балерины и весна.
То плавные движения на сцене,
То утра всеобъемлющая тишь.
В потоке дней
мы лишь мгновенья ценим:
Зелёный лист,
ты вспыхнул и горишь!
За чувством единения с природой,
Где лист
щеки
коснется на лету,
Поглощены мы фильмами и модой
И книгами
за ложь и остроту.
Но где же
наши
щедрость и вниманье
К улыбке и душевной широте?
Проходит жизнь
в уютном волхованье
На струнах и на высохшем листе.
Жизнь
Жизнь окидывает взглядом
Цепким,
долгим,
вечно юным,
Всё, что здесь возникло рядом
Иль покрылось пеплом лунным.
Эти звезды,
солнце,
небо
Вызывают изумленье.
Вверх всё тянутся,
и в небыль
Отбывают поколенья.
Узнаю из книг
об этом,
Из блужданий по отчизне…
Пусть любовь
прольётся светом
На страницы вечной жизни.
Берёза
Латунную луну,
припавшую к земле,
Береза нежно к сердцу прижимает,
И все извивы
на её стволе
Тем лунным содроганиям внимают.
Поодаль
ото всех своих подруг
И без того изящна и белёса,
Со всей
красой небесною
вокруг
на миг переплетается берёза.
Девочка с цветком
На автобусной остановке
С сардааной в тонкой руке,
Стоит девочка
одиноко,
