Из воспоминаний
…Испытание арбитра начинается сразу после назначения его на игру. Принимается оно в штаб-квартире Национальной федерации футбола. Там существуют специальные структуры, отвечающие за проведение чемпионата и судейский комитет. Естественно, до старта турнира проводятся сборы, на которые приглашаются арбитры, способные, по их мнению, провести чемпионат с наименьшими ошибками. Потому что без ошибок, как известно, может судить только Господь Бог, а мы, все остальные, лишь приближаться к идеалу.
В советское время, когда ты получал назначение, первое, с чем приходилось всем сталкиваться, это как добраться до места. Никаких специальных касс, как правило, не существовало, а если где-то и были, то билеты поступали туда в последний момент, после снятия брони других ведомств, имевших на это право. Поэтому приходилось самим изыскивать разные возможности, завязывать знакомства с кассиршами, в общем, искать блат. Особенно тяжелыми были такие направления, как Тбилиси – Кутаиси и Ереван – Баку. Продажа билетов на самолеты этих линий начиналась за пятнадцать дней до вылета, а назначения приходили обычно чуть позже. Но даже в том случае, если ты заранее узнавал о назначении, обращение в кассу все равно оказывалось бесполезным – билетов не было. То есть они вроде бы как есть, но их в то же время уже нет, все на брони ЦК, обкомов, горкомов и так далее. Помню, добирались мы в Среднюю Азию. Вылетали из Ташкента и вдруг старший мой коллега, арбитр из Москвы Эдик Дидур говорит: «Серёнь, пошли», – и тащит меня прямо на взлетное поле к нашему самолету. Я упираюсь: «Ты чего, у нас же билеты на руках есть, дождемся посадки и пойдем, как все нормальные люди». – «Да нет, ты не понимаешь, тут иногда и с билетом можно остаться за бортом, пойдем, не упрямься». Так же и в Батуми, Тбилиси, даже если есть билет на руках, это еще не гарантия того, что ты сядешь в самолет. Вот такие были времена.
Хорошо, если всеми правдами и неправдами ты добрался до места. Принимающая сторона размещает тебя в гостинице, потчует завтраком, обедом, ужином. По правилам полагалось, конечно, питаться на суточные, но размер их был таков, что позволял только хорошо позавтракать, и не каждый день, а раз в течение трехдневной командировки. Зная это, хозяева, как правило, оказывали гостеприимство. Но не безвозмездно. Вечером ужин обычно дополнялся вполне конкретным усилением в виде всевозможных спиртных напитков и тостов: «За уважение», «За его величество футбол», «Мы очень рады, что судить нас приехали именно вы. Завтра увидите, будет полный стадион, у нас очень любят футбол, и мы будем очень рады, если еще и результат будет положительный», и так далее, и тому подобное. Вот так, непреднамеренно, полутонами, полунамеками, вам давали понять, что надо как-то с симпатией отнестись к их команде. Естественно, вернее это, конечно, неестественно, но так было, поступали и конкретные предложения с тем, чтобы склонить благосклонность судей, повлиять на их решения в ходе матча в пользу хозяев. Когда я только пришел в судейство, меня старшие товарищи сразу просветили в этом отношении. Трактовка данной ситуации была разной, но в основном все сводилось к одному – надо соглашаться. Во-первых, потому что это общепринятая практика, и, во-вторых, отказываться нельзя, так как сразу подумают, что гостевая команда тебя раньше где-то перехватила и предложила больше. Дело иногда доходило до абсурда. Когда я начал судить первую лигу, были матчи, после которых мои помощники, люди опытные, не один год проработавшие на линии в высшей лиге, говорили мне: «Сереж, ну вот видишь, все остались недовольны». – «Ну что делать, – отвечал я, – такова судьба». – «Ну надо быть немножко похитрее, понимаешь, – настаивали они, – более лояльным что ли. А так получается, мы едем домой пустыми». Вот эта фраза – «едем домой пустыми» – для меня, воспитанного на идеалах чистоты спорта, чистоты футбола, каких-то искренних отношений была абсолютно не приемлема. А для чего тогда судейство? Зачем люди приходят сюда, чтобы, извините за сленг, «капусту» рубить?
