Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
стоит на месте с оборванным ремешком поводка… Вдобавок именно Михаил был мастером приготовления разного рода сборов и отваров – целебных ли, вот в чем вопрос… Призраков не существует – по крайней мере, жизнь еще не подкинула мне ни одного повода убедиться в обратном. А если так…
– Стася, – вторгся в мои мысли вкрадчивый голос Ника, – что ты знаешь о Михаиле?
Ну вот, так всегда! Стоит мне придумать что-то дельное и разумное, как молниеносно соображающий друг перехватывает инициативу. А еще обзывал Игоря выскочкой… Это ведь был мой вопрос! С другой стороны, выходит, мне не почудилось и все странные эпизоды объединяет одно: рядом с Воздвиженским всякий раз неизменно оказывался его верный помощник по хозяйству.
– О дяде Мише? – Сбитая с толку, Стася скомкала в пальцах платок и принялась старательно вспоминать: – Он с нами давно, лет пятнадцать… Жил где-то неподалеку, помогал перестраивать этот дом, тогда-то и подружился с папой. Семьи у дяди Миши нет, только, кажется, сын, взрослый, живет где-то далеко…
Михаил появился у Воздвиженских в нужный момент: как раз умерла мать Стаси, и девочке требовалась забота. Помнится, в дворянских семьях за детьми присматривали дядьки, простые сильные мужики. Касалось это мальчиков, а у девочек обычно были няни. Стасю тоже окружал сонм помощников и помощниц, но Михаил выполнял одновременно роли охранника, старшего наставника и этакого няня. Бесценный специалист – мог и в быту помочь, и стол со вкусом накрыть. Вдобавок к прочим достоинствам отменно готовил, и Воздвиженский несколько раз отправлял его на кулинарные курсы оттачивать мастерство.
Интересно, как же они нашли общий язык – рафинированный изнеженный сумасброд и обычный работяга из соседней деревни? Видимо, Михаил, практичный и здравомыслящий, был тем самым надежным якорем, что удерживал вечно витавшего в облаках чудака ближе к реальности. Весь дом держался на энергичном дяде Мише, который пользовался безграничным доверием Воздвиженского и не раз его оправдывал. Михаил был беззаветно предан хозяину усадьбы и его семье. Так уверяла Стася. А как обстояло на самом деле? Вдруг у незаменимого помощника по хозяйству нашелся серьезный повод желать зла своему работодателю?
Судя по одинаково озадаченным лицам таких разных Игоря и Ника, мои соратники думали о том же самом. Наконец Игорь отрицательно качнул головой, словно отвечая своим мыслям и не веря себе самому.
– Нет, не может быть… – в его голосе засквозило сомнение. – Какой в этом прок? Хотя ситуации бывают разные, подкупить, заинтересовать или толкнуть на что-то нехорошее можно каждого. Ну, или почти каждого. Ладно, пойду посмотрю, что там с боссом. Вдруг он уже пришел в себя…
* * *
Погода безнадежно испортилась. Дождь лил третий день, и я сходила с ума от уныния и безделья. В такой разгул стихии я без колебаний согласилась бы вернуться в город, но – вот незадача! – Ник и словом не вспоминал о своем прежнем желании покинуть эти гостеприимные стены. После памятного похода в лес между нами будто кошка пробежала. Я смотрела на друга – и с трудом его узнавала. Внешне он проявлял обычную вежливость, но отстраненность и холодность в мой адрес улавливались почти физически.
После сцены в саду Ник перекинулся со мной от силы несколькими фразами, и то по работе. Поведал, например, что при содействии Игоря ознакомился с документами семьи Воздвиженских. Кирилл Андреевич мог сколько угодно оригинальничать и выкидывать номера, но бумаги у него были в порядке, факт. Особый интерес для нас представляло завещание, оформленное всего год назад.
– Забавно, но он изменил последнюю волю после того, как в доме появилась Мими, – тихо усмехнулся Ник. – Специально настоял, чтобы собачке выделялись средства на содержание. Вообще-то толковый мужик, с причудами, но въедливый. Постарался учесть каждую мелочь, даже приложил целый сценарий прощания с собой любимым и особо отметил, как следует заботиться о могиле жены. Все состояние, включая усадьбу, деньги на счетах, доли в нескольких фирмах и его личную компанию, управляющую рестораном и сетью кондитерских, он предназначил Стасе. Самое интересное, Михаила тоже не обидел, завещал ему кругленькую сумму. О чем тот наверняка знает, потому что Воздвиженский ничего не умеет делать тихо и о составлении документа трубил на каждом углу. Что думаешь?
Хм, не знаю… Эта история смахивала на сюжет классического детектива в духе Агаты Кристи, и я не могла себе представить, что такое возможно в реальности. Подвергать опасности того, кому был предан долгие годы, просто ради денег? Да, сумма наверняка немалая, но все же… А даже если так, угрозу жизни Воздвиженского представляло лишь отравление – если оно, конечно, вообще было. Помнится, в универе нас учили исходить из принципа «кому выгодно?» Так кому же выгодно изводить Воздвиженского? Ума не приложу… Может быть, его конкуренты подкупили Михаила? Хотя веских оснований утверждать нечто подобное у меня, разумеется, не было.
Ник точно так же не брался делать эпохальные выводы, предпочитая наблюдать и помогать Игорю с документами. Игорь же настоял на том, чтобы деловое сотрудничество с фирмой «МаНия» было оформлено договором. Так мы с Ником официально стали консультантами компании Воздвиженского по юридическим вопросам. Толку от меня было мало, зато мой коллега – и, смею надеяться, по-прежнему друг – все больше погружался в рабочие вопросы. Оставалось только дивиться превращению легкомысленного парня, будто сошедшего с плаката какого-нибудь бойз-бенда, в серьезного, озабоченного делами молчуна. И куда только делся мой милый веселый приятель…
Если мои отношения с Ником претерпевали странные метаморфозы, общение с Игорем стояло на паузе. Нам никак не удавалось уединиться: капризный босс требовал внимания, а после героического спасения Мими Игорь с рекордной скоростью стал превращаться в его доверенное лицо. По негласной договоренности ни один человек в доме не заговаривал с Воздвиженским о происшествии на кладбище. Внешне хозяин усадьбы выглядел как обычно. Почти. Иногда мне казалось, что кто-то будто подкрутил ручку его темперамента, немного уменьшив уровень энергии и самоуверенности.
Игорь и раньше умудрялся не сливаться со свитой, с неизменным достоинством решая, организовывая, защищая… Ныне же Воздвиженский нередко обсуждал с ним деловые вопросы и планы, часами не отпуская от себя. Мне оставалось довольствоваться мимолетными знаками внимания: нежным взглядом, касанием рук, мягким пожеланием доброго утра и спокойной ночи…
– Майя, не скучаешь? – мелодичный голосок вывел меня из меланхолических раздумий под стук дождя. Оглянувшись, я увидела на пороге гостиной Стасю. Под мышкой она держала увесистый альбом, перетянутый синей тканью. – Вот, отобрала у папы, чуть ли не со скандалом. Ему вздумалось пересматривать старые фотографии и грустить. Хорошо, не добрался до видео, в свое время он много снимал маму, наши совместные путешествия… Совсем утонул бы в тоске!
– В такую погоду – вовсе не удивительно. – Я слабо улыбнулась. – Мне тоже немножко грустно, сама не понимаю почему. Наверное, просто не знаю, куда себя деть.
– Тогда, может быть, составишь мне компанию? Я собираюсь в свадебный салон, нужно присмотреть платье. Это недалеко, нас отвезет шофер, – предложила Стася, бесхитростно добавив: – Папа сказал непременно взять тебя, посоветоваться.
Ну, раз папа сказал… Кивнув, я вяло поплелась за курткой. Видимо, мне стоило завизжать от восторга и попрыгать на месте, как любой девочке при известии о подготовке к свадьбе – неважно, своей или чужой. Но я не знала, как реагировать, ведь Стася так безучастно говорила о грядущем торжестве… Все-таки странная она, эта наследница кондитерской империи! За редким исключением Стася пребывала в двух состояниях: апатии и капризного плача. Я не могла не отмечать ее доброту и дружелюбие, но все-таки не понимала, что общего могло быть у нее с харизматичным зрелым Игорем. Или, возможно, я просто ревновала.
* * *
– Мне идет? – Стася покрутилась на невысоком подиуме, оглядывая себя в зеркальных стенах. Длинный шлейф платья оттенка с благозвучным названием «экрю» скользнул по безупречно чистому ковролину. – Сфотографировали? Майя, записывай: номер пять – русалка, так себе… Дешево смотрится. И цвет не мой, отдает в желтизну. Пять баллов из десяти.
Рот одной из консультанток салона протестующе открылся и тут же закрылся, а ее коллега запрыгала вокруг взыскательной невесты с телефоном в руке, стараясь лучше навести камеру. Хмыкнув себе
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
