и приподняла над землей. Монстр потянул меня ближе к своей голове, и я увидел вполне осмысленный и полный ненависти взгляд, направленный на меня.
Слева в тварь прилетела мощно запущенная арматура, но она просто отмахнулась от неё.
— Не подходить! — прохрипел бывший полицейский искаженным голосом, словно говорило сразу несколько человек и обращаясь к моей команде, которая резко замерла на местах.
Тварь внимательно их оглядела, а потом перевела взгляд на меня:
— Присоединяйся к нам, чтобы защитить город от проказы. Она сожрет город, и только мы можем его спасти…
Слышать подобное из уст твари, порожденной Хаосом, было странно, но удивляться мне было некогда, я собирал остатки сил для последнего рывка — раз уж хаосит решил поболтать, то можно и поболтать.
— Ты себя видел? От кого ты собрался защищать город? Ты же сам монстр… — сказал я ему, накручивая остатки атрибута. В этом мне очень помогала боль от впившихся в плечо когтей.
Какого хрена у меня вообще заканчивается атрибут? Это же тоже Хаос!
— Я? — удивленно сказала тварь. — Я порождение Света, дарованного нам Пастырем. Я спасу этот город, и ты умрешь, раз идешь против нас и против всего живого!
— Вот тебе мозги то засрало, — прохрипел я и вкинул все, что у меня было в клинок.
Взмах руки — и лапа твари перерублена в локте, но когти впились слишком глубоко, и я падаю на асфальт прямо так, с торчащим в плече обрубком. Хоть мне и нереально больно, я стараюсь сконцентрироваться на приземлении — и удачно встаю на ноги.
Следующий удар клинка приходится в грудь — порез глубокий, но не смертельный. Целая рука замахивается для удара, но на неё прыгают Катя и Орин, вгоняя с двух сторон арматуру в плечо и ограничивая движения.
Следом на соседнее плечо опускается топор Коса. Он тут же отпрыгивает назад, даже не думая выдёргивать его обратно. Три клинка тени вонзаются твари в глаза — и она рявкает, яростно размахивая обрубком руки, из которой хлещет вполне себе красная кровь.
Эта кровь попадает мне на лицо и в рот, но я уже не обращаю на это внимания — прыгаю на тварь, и она заваливается вместе со мной на спину. Пока падаем, наношу ей удары всё более тускнеющим клинком, выискивая слабые места — глаза, нос, рот, уши.
— Да… — удар. — Сдо… — удар. — Хни, — удар. — Ты, — удар. — Уже! — удар.
Раны от моего клинка не регенерируют, и это радует. Последний удар был уже просто пальцами — клинок пропал, истончившись полностью. Но тварь уже не шевелилась.
— Сука, — сплюнул я в рожу этой мерзости и на трясущихся ногах поднялся.
— Макс, — Кос взволнованно ткнул в меня пальцем. — Ты весь в кровище этой гниды… Ты же не обратишься сейчас в монстра тоже?
Я прислушался к ощущениям — и понял, что нет, не обращусь.
В этой крови не было и намёка на Хаос. Ни следа той скверны, что исходила от тварей, вывалившихся из красного портала. Значит, подобного заражения, как у тех первых несчастных, ждать не стоит. С хаоситами, выходит, можно сражаться — и не бояться стать одним из них. Хоть что-то радует.
— Нет, не стану, — сказал я. — И вы не станете. В их крови нет Хаоса. Тут что-то другое.
— Надо взять образцы, — Сэм задумчиво смотрел на трупы. — Если она правда не заразна, может, Артём сумеет сделать лекарство. Ведь до обращения они были обычными людьми.
— Да, идея дельная, — кивнул я. — И вообще, нам пора срочно валить с базы. Позвони дяде Паше — пусть собирает всех и эвакуирует в безопасное место. Только координаты уточни, куда ехать.
— Думаешь, капитан уже… ну, всё? — Кос провёл пальцем по горлу.
— Было бы неплохо, если бы «всё», — я повторил его жест. — Но мы готовимся к худшему сценарию: что он теперь с ними заодно.
Я присел прямо на асфальт, пытаясь привести себя в чувство. Раны стягивались, но медленно, вяло, как будто даже регенерация устала. Общее истощение после этого боя чувствовалось непривычно — давно я так не выкладывался. А попытка снова обратиться к атрибуту наткнулась на стену и где-то в груди неприятно засосало.
Странно, что поддержка кокона вокруг медальона не слетела, это я проверил в первую очередь. Не хотелось бы, чтобы он прожег меня насквозь — снять то его я не могу.
— Про какого такого пастыря говорил этот урод? — хрипло спросил Кос, усаживаясь рядом. — У них там что, босс тоже есть?
— Мне кажется, это кто-то, кто получил слабую дозу заражения, когда мы закрывали портал, — предположил Сэм, устраиваясь рядом на холодный асфальт. Он явно не активировал атрибут — просто думал вслух, стараясь связать всё в цельную картину. — А потом заразил своих сослуживцев… и отправил их раскладывать «мины».
— Да они сами и есть мины, — хмыкнул Кос.
— Угу. Тело превращается в жижу, — подтвердил я. — А в центре — чёрная сфера. Уничтожаешь её, и всё. Конец.
— Но нелогично, что они не заразны, — нахмурилась Катя. — В прошлый раз от одной капли Хаоса все мутировали почти мгновенно. А тут — ничего?
— Потому что их Хаос ослаблен, — тихо сказала Элла. Её голос был уверенным, но с оттенком тревоги. — Заражение идёт не по плоти… а по душе. Оно разрушает изнутри. А тело… тело лишь отражает, что стало с душой, как сломанное зеркало.
— Вот так вот, походу, мы только что случайно доказали то, над чем бились лучшие умы человечества, — проворчал Кос, почесывая висок. — Доказали существование души.
— Что? — удивлённо переспросила Катя.
— Души, — кивнул он. — Та самая метафизика, над которой веками спорили. А мы тут сидим, рядом с кучкой дохлых тел, и обсуждаем это как факт.
— Ты всё ещё сомневался после этого? — Катя всплеснула руками. В её голосе было одновременно удивление и сарказм. — Система, монстры, уровни, атрибуты… Серьёзно?
— Ну, я… агностик, — пожал он плечами, как будто это что-то объясняло.
Пока друзья непринуждённо болтали, обсуждая религиозную составляющую всего происходящего, я сосредоточился на себе — атрибут начал постепенно возвращаться, но был слабым, едва уловимым.
А ведь у нас
