угрожающе тихо. — Здесь были посторонние в моё отсутствие?
На старосте лица нет. У Лены глаза навыкате в пол. Она просто кивнула.
— Кто⁈
— Она… она сказала, что ты велел дать ей переночевать, — произнесла дрожащим голоском экономка. — Ты ж тогда с ней так заботливо, я и пустила.
— С ней, это с кем? — Прошипел я.
— С той девушкой в повязке на лице. Она ещё спала в твоих покоях, мы всю ночь её отпаивали. Я подумала, что вы друзья и пустила. Не могла же выгнать, на ночь глядя.
— Где она спала⁇
— У тебя в комнате, я подумала…
— Где Баш⁈ — Прервал её. Он–то бы точно выявил недобрые намерения гостьи.
Оба вздрогнули на мой крик.
— Я… я уже два дня его не видела, — залепетала Лена умирающим голосом.
— Дура!! — Рявкнул и рванул наверх.
Взлетел в свои покои и замер. В этот самый момент мне уже стало плевать на Зерно. Но не плевать на друга.
— Баш⁈ — Позвал я и снова затих.
Ничего не слышно в ответ.
— Баш!! — Закричал ещё громче. И снова вслушался. Толпа снизу с топотом по лестнице только сбивает.
Подскакиваю к стене и контачу с деревом. Ищу хоть малейшие вибрации. Она ведь не могла его убить, скорее обезвредить, чтобы не мешал красть. Дошёл до угла комнаты и услышал, как слабо скребётся! Пошёл на звук и вскоре, отодвинув антресоль, увидел его связанным в нише с кляпом во рту. Совсем без сил, бедолага, но всё ещё живой!
Я сразу снял кляп и принялся его лечить амулетом. Инка подскочила с кружкой воды, которую он жадно начал хлебать и давиться.
— Прости, Ярослав, я не смог ей помешать, — заговорил Баш сипло, не отдышавшись.
— Всё нормально, Баш, всё хорошо.
— Она злая, такая злая…
— Я найду эту суку, богом клянусь, найду, и… придушу! Нет, я буду долго её мучить прежде, чем убью. А может, посажу просто в клетку и буду изгаляться. Как она вообще посмела лезть ко мне в дом и…
Выдохнул. Все вокруг смотрят, как на исчадие зла.
— Простите.
Полечив домового, я поуспокоился. И собрался с мыслями. Несмотря на ночь, я всё же вызвал Леночку с Инкой на допрос. Хотя вопросов было и немного. Перепуганные домработницы затряслись, как будто в комнате лютый мороз.
— У меня один вопрос, когда вы ухаживали за ней. Какого цвета были глаза?
— Синие, — сразу выпалила Леночка.
— Голубые, — ответила неуверенно Инка.
— Сперва синие, а утром сделались голубые, — обобщила экономка. — Я ещё подумала, что из–за света лампы так. Но слишком уж странно.
— А как она вела себя утром? — Дальше спрашиваю.
— Она растерялась, была беспокойна. Спросила меня, где она находится, — заговорила Инка. — Когда я сказала, что у тебя, заулыбалась себе под нос и поспешила уйти.
— А повязка на лице была утром?
— Она убрала её. Хотя ночью постоянно пыталась вернуть…
Утром я собрал десятников и главу стражи особняка. И хорошенько их пропесочил. А затем двинулся в Академию выяснить последний вопрос.
Главный регистратор Академии граф Мещерский принял меня сразу. И недолго ломался, когда я поинтересовался, где сейчас Ясмина Зорина.
— Судя по донесениям, три дня, как болеет, — ответил, покопавшись в своих свитках.
— То есть она должна быть в общежитии? — Уточняю заведённый.
— Всё верно, а что такое, ваше сиятельство? — Насторожился граф.
— Позже всё объясню, Альберт Иванович. Благодарю вас за помощь, — откланялся и, выскочив из кабинета, поспешил в женскую общагу.
Перемена застала уже в Главном холле, куда вывалилась сразу куча народа, как назло. И все на меня смотрят с интересом, некоторые здороваются. А я мимо несусь, стараясь не задерживаться и ни на кого не обращать внимания.
В женской общаге бабка сразу встала в позу:
— Мужчинам нельзя!
— Ясмина Зорина где⁈ — Наезжаю на неё и вижу, как по коридору адептки ходят, на меня с недоумением поглядывая.
— Да где, где, болеет твоя Ясмина, — заворчала бабка. — Всё? Успокоился? Ректор узнает, что спрашивал, нам обоим попадёт. Уходи по добру.
— Номер комнаты какой? — Спрашиваю, продолжая сверлить её взглядом. А ещё мне сложно скрыть своё бешенство. Я на грани разнести тут всё.
Консьержка глазами захлопала от такого наезда и, похоже, дар речи потеряла.
— Второй этаж, сто первая! — Раздалось от девушки с четвёртого курса. — Что ей передать, женишок?
Проскакиваю мимо бабки, которая спохватывается и начинает зазывать приказных. А мне плевать. Я прохожу мимо оторопевших девиц в холл, где поднимаюсь на второй этаж. Её комната в конце коридора у окна, куда я устремляюсь.
После нервного стука, никакой реакции. Тогда я просто открываю дверь, ломая магией замок. Вхожу в комнатушку, похожую на мою первую. И понимаю, что здесь уже какое–то время никого нет. Все манатки собраны. А окно приоткрыто.
Вскоре подбегает и мастер в красной мантии. Но ничего мне не говорит, просто кивает, мол, что случилось.
— Ученица пропала, — отвечаю уже спокойно. — Разберитесь.
— Да, ваше сиятельство, — чеканит тот.
Покидаю общагу под шипение бабки. И заключаю, наконец, Чёрная белка — это Ясмина. А точнее в одном теле живут две личности. По–нашему сказать: раздвоение личности у бедолаги. Но какое–то оно особое. Цвет глаз и голос меняется, хотя зачем–то волосы сама красит. Для большего различия? У них и навыки разные. Белка по магии сильнее, а эта? Ну… или просто притворялась.
Вот где теперь её искать? И стоит ли?
Спасибо, что она не выкрала Книги. Значит, совесть у неё всё–таки есть.
А у меня в душе пустота наступила. Я больше не всемогущий воскреситель и спаситель. Да, мне не часто приходилось пользоваться Зерном. Но дело не в нужде, а в возможностях, в перспективе. В ощущении того, что ты можешь больше.
По большому счёту я сам на неё нарвался. Авантюристка, ворующая у всех самое дорогое, не могла бы пройти мимо меня.
Обидно, что по моей вине пострадала Остромила. Пусть она некрасивая и глупая, но в душе она добродушная. Одно мне не до конца ясно, Мрак не похищал её, она сама к нему в лапы и пришла. Об этом свидетельствует тот факт, что Мила целый день посидела в Красном
