1
Теперь не существовало на карте мира великого государства под названием Советский Союз, страна потеряла треть своих территорий, была отброшена к XVII веку. А на оставшейся его части под названием Российская Федерация под руководством президента Б. Н. Ельцина продолжались развал и потрясения, а жители её россияне переживали тяжелейшие времена, прозванные в народе лихими девяностыми. Переносить всё происходящее в стране в это время было подчас так мучительно тяжело, что Зойка, вспоминая о своем отце и его преждевременном уходе из жизни, думала, что может так оно было и лучше, ведь не застал Дмитрий Сергеевич самого разгула этой бесовской вакханалии.
На чердаке их дома в Москве теперь пocелились БОМЖи, несчастные люди, которые лишились своих квартир, жили где попало и питались по помойкам. У Ильиных украли с балкона велосипеды, было непонятно, как воришкам удалось это сделать, ведь жили они на последнем этаже девятиэтажного дома. Видимо, каким-то образом исхитрились они спуститься на балкон с чердака и затащили наверх велосипеды. Скорее всего, чтобы продать за небольшие деньги и купить сумку продуктов, ведь воровали теперь совершенно обычные люди, доведенные до отчаяния ростом цен и отсутствием доходов.
Люди вынуждены были продавать своё жильё, чтобы продержаться и в конечном итоге оказывались на свалке. И таких было немало, даже профессор, руководитель той лаборатории, в которой когда-то работала Зоя Дмитриевна, по слухам, превратился в бомжатника и выживал теперь на вольных хлебах, то есть на свалке. Да что там говорить, если даже внучка и правнучка Генерального секретаря КПСС Л. И. Брежнева оказались там же в эти «счастливые» годы.
Молодежь, стремясь выжить, пошла в бандиты и в конечном итоге перестреляли друг друга. На кладбища было страшно ходить, они заполнились могилами юношей от восемнадцати до двадцати пяти лет. Увидишь могилу сорокалетнего мужчины и с облегчением вздохнешь: «Пожил!». А ведь в другие времена стали бы те же молодые люди учеными, врачами, космонавтами, художниками…
В конце ноября начались у Зои преждевременные роды и отвёз её Георгий в родильное отделение известной московской больницы. К её удивлению рожала она в огромном отделении одна, лишь под утро подвезли ещё одну роженицу. Какой контраст с временами «застоя», и даже с концом восьмидесятых, когда в той же больнице рожала она своих сыновей, тогда было отделение переполненным, и врачи и акушерки всю ночь трудились как пчелки, принимая за одну ночь по двадцать-двадцать пять родов.
Родилась у них долгожданная дочка, которую, как мечтал Георгий, назвали Сонечкой. Девочка родилась сильно недоношенной, семимесячной, очень слабенькой. Она без конца болела, причём поднималась у неё высоченная температура, которую ничем не удавалось сбить и начинались фебрильные судороги. Это очень пугало Зойку и Георгия, ведь они были врачами и знали, что каждый судорожный припадок приводит к нарушению питания коры головного мозга и это в конечном итоге может повлиять на умственное развитие девочки.
Долго думали они, что делать, как поступить, и в конце концов на семейном совете решили, что нужно Сонечку как-то спасать и может быть лучше Зойке уехать с младшими детьми из беспокойной, пыльной, загазованной Москвы куда-нибудь в деревню, на свежий воздух. Ведь постоянной работы у неё всё равно теперь в Москве не было. Ну, и тут сразу же вспомнился родной Буй, ведь там и леса вокруг и питание деревенское, возможно там удастся Зойке их слабенького последыша на ноги поставить. Конечно, трудно ей будет там одной с двумя маленькими детьми справляться, но Георгий уехать теперь никак не мог. Он был в это время основным добытчиком в семье, да и Павлик и Алешей заканчивали школу и требовалось неотлучное присутствие одного из родителей в Москве.
