Ларей ощутил чудовищный кошмар от потери родителей. Беспомощность в психбольнице. Невозможность управлять своим собственным телом. И вечное притеснение и муки от тёмного разума, что когтями скребёт твою душу, желая её пожрать и превратит в нечто ужасное. Как этот разум очерняет любой хороший момент в твоей жизни, постоянно напоминая, что ты на волоске от того, чтобы уйти в забвение в пустотные дали. И твой лик станет ликом монстра, воплощающего кошмары в реальность. Мэри уже была в беспамятстве, предаваясь ужасу. Её глаза остекленели, а тело чутка подрагивало. Вместе с куполом, что начинал трескаться. Из трещин начала струиться к пруду тьма. Ларей завороженно, но при этом настороженно смотрел, как чёрные нити присасывались к телу девочки. Вены начали пульсировать фиброй страха. Тело замерло.
– Мэри? – заволновался Ларей. Она ни на что не реагировала, – Сознание... опустошилось... Аргх... – Ларей схватился за свою голову, почувствовав острую боль.
– Мэри тебя умоляла, – голос девочки синхронизировался с тьмой, что говорила в тестуануроме отовсюду, – а ты не послушал. Разве тебе так хочется умереть?
– Зачем меня убивать? – воспрянул Ларей, – Мы можем объединиться. Мы вместе сможем очистить этот мир от злобы, которой он прогнил насквозь.
– Ты понимаешь, с кем ты разговариваешь, оболочка Окулуса? Я И ЕСТЬ МАНИФЕСТАЦИЯ ЭТОЙ ЗЛОБЫ, – тьма проникла в разум Ларея, заставив его упасть. Тело Мэри освободилось от оков и встало над своей жертвой. Пруд в миг обратился в чёрные ледяные шипы, окружившие обоих, – Ты думаешь, ощутив на себе терзания войны, увидев жестокость и беспощадность людского рода, что познал ИСТИНУ?
– А-а-ргх, – кричал Ларей, хватаясь за голову, – Уберись из моей головы!
– Ты – жалкий червь, погрязший в обиде на законы природы. И ты хочешь вершить судьбу этого мира?
Ларей выпустил из своего рукава кусаригаму, попытавшись атаковать демона. Тот только отступил на шаг, как молния из трещины барьера отправила Ларея на несколько десятков метров к лесу. Мужчина безуспешно пытался встать, держась за жёлто-чёрный ожог на животе. Он задыхался от страха. Демон наблюдал за этим, потихоньку подходя ближе. Когда Ларей смог опереться на дерево, под его повязкой снова загорелся светоч. Но ничего. Не происходило. Это его злило и пугало. Он пытался встать, но всё тело онемело. А демон уже подошёл и присел перед ним.
– Знаешь, что отличает людей от меня? – говорила девочка, которую обнимала за лицо её же когтистая тень, – Ваш страх делает вас слабее. Обращает в примитивных животных, коими вы, на самом деле, и являетесь. Я же пожираю этот страх. Позволь мне очистить твою душу от боли.
Тень начала тянутся к Ларею. А он ничего не мог сделать. Он оцепенел. Тьма начала окутывать его тело, сжимая его внутренности и сознание. Как вдруг тень разрубило голубое сечение. Демон даже не удивился, переменившись на смиренное и недовольное лицо. Его тело оттолкнуло от Ларея и схватило в тиски рунами, от чего он не мог пошевелиться. Из разрыва рядом вышел Карл, державший свой меч. Как только он поднял руку, барьер в миг восстановился от голубого импульса. Тьма исчезла вокруг. И Карл приблизился к Ларею с мечом наготове:
– Ты посмел навредить человеку, который мне как дочь. И вызвал древнее зло, что хочет пожрать этот мир. На что ты надеялся?
– На встречу... с тобой, – Ларея слегка отпустило, но он всё ещё не мог двигаться.
– Ты её получил. Но теперь я вижу, что ты есть, на самом деле. Не знаю, зачем ты сюда пришёл, но ты об этом пожалеешь.
– Стой! Я...
Взмах катаны, и реальность позади Ларея рассекло. И он упал в бесконечную тьму, что когтями вцепилась в его тело так, что он не успел вскрикнуть. Затем Карл закрыл разлом и подошёл к демону.
– Сам уйдёшь? Или мне выдрать тебя из Мэри?
– Хе-хе-хе-хе, – смех из уст девочки звучал всё равно чудовищно, хоть и тьма отступила за барьер, – Ты мне скормил этого дурака. Как жестоко и красиво. С тобой мне не совладать... пока. Так что я отступлю. Но скоро... Я ПОЖРУ И ТЕБЯ.
– Вали уже.
Демон заснул. Вены вернулись в нормальное состояние. Карл убрал руны, и девочка упала. Её глаза были открытыми, но она ничего не говорила, не испытывала и едва дышала. Карл аккуратно взял её на руки и
