рисковать. Хёнгён собралась с мыслями и со спокойным деловым лицом предложила:
– Мне нравится ваше видео. Я куплю его.
Она протянула Сачжуну визитку, и тот принял ее обеими руками, по-прежнему сидя на корточках. На безупречной белой бумаге остались кровавые отпечатки. В глазах мужчины страх смешался с надеждой. Она улыбнулась: он не устоит перед ее предложением.
* * *
Все время, что Сачжун копал могилу, он продолжал бубнить какие‐то странные числа. Снаружи вроде ничего, а внутри такой же псих, как и его коллега… Как хорошо, что она решила сделать его соучастником, а не просто напугала! Он так легко клюнул, что это было даже смешно.
Хёнгён решила разузнать про «Мармеладного боба» побольше. Она сфотографировала его документы, добытые из кошелька, и отправила частному детективу, с которым работала раннее. Ответ не заставил себя ждать.
Изучив полученную информацию, Хёнгён засмеялась. У «Мармеладного боба» никого не было – ни семьи, ни друзей. Снова видна Его рука. Никто не сообщит о его исчезновении. Все даже как‐то слишком просто. Это благой знак. Грядет что‐то хорошее, она это чувствовала.
Скинув труп в яму, Хёнгён бросила сверху карамельную трость. Сачжун засыпал перекошенное тело, продолжая нашептывать числа. Она завела машину. Солнце начало садиться за горой и окрасило небо в оранжевый цвет.
На обратном пути машина наполнилась сладким ароматом. Хёнгён не нюхала ничего настолько приторного с того дня в странной квартире. Казалось, будто Он хвалит ее. Был ли запах настоящим или иллюзией, не имело значения. Она довольно пробубнила под нос:
– Так и знала, Он на моей стороне…
Остановившись на парковке, Хёнгён протянула Сачжуну деньги. Всего лишь конверт, не ящик, но лицо его так просияло, словно он обрел спасение. Женщина поняла, что они чем‐то похожи. Наверное, такое же лицо было и у нее, когда она думала о Нем. Оба они были истинными верующими, пусть объекты их поклонения и различались. Хёнгён на мгновение почувствовала себя кем‐то вроде бога для Сачжуна. На душе стало одновременно приятно и неловко оттого, что она позволила возомнить себя равной Ему. Женщина великодушно предложила:
– Будет нужно еще, звоните.
Мужчина кивнул и поспешно убежал. Его удаляющаяся фигура была маленькой и жалкой. Хёнгён села в машину. Даже выехав с парковки, она продолжала чувствовать сладкий аромат. Дорога казалось бесконечной.
«До Нового Сеульского парка 1 км», – гласил пронесшийся мимо знак. Странно, женщине казалось, что она его уже несколько раз проехала… Шоссе было словно живое: оно извивалось, как огромный организм в форме гроба. Сладкий запах становился все сильнее. Хёнгён была уверена, что ехала от парка развлечений, и тем не менее впереди замерцал рекламный щит Нового Сеульского парка. Небо окрасилось в странный фиолетовый цвет: темно-синий покров ночи смешался с красным закатным солнцем. Получился почти розоватый оттенок. Женщина, словно в тумане, наблюдала за развернувшимся перед ней парком. В голове раздались слова «Мармеладного боба»: «Шабаш пройдет в Новом Сеульском парке. Он скоро придет».
Изо рта вырвался тяжелый вздох. Как она могла быть так слепа? Хёнгён вышла из машины и пешком направилась к парку. Она чувствовала, что Он зовет ее.
Сердце забилось сильнее. Она должна ответить Ему. Она, главный священник и последователь, принесла в жертву самодовольного «Мармеладного боба». Все происходило согласно Его воле. Шабаш начался.
Хёнгён подошла к входу. Медленные шаги переросли в бег. В ушах все громче раздавались музыкой крики. Приветственный пир в Его честь. Женщина с трудом удерживала себя, чтобы не пуститься в пляс.
По земле растекались лужи мармелада. Вокруг ни души. Хёнгён пошла глубже в парк, переступая через липкое желе. Это чувство показалось ей знакомым, она словно нырнула в пудинг. Воздух вокруг был теплым и влажным. Женщина окинула взглядом утопавший в мармеладе парк. Люди растворились в сладкую массу, и даже их криков, напоминавших песню, не осталось.
В парке воцарилась тишина, прерываемая изредка звуками падающего желе. Хёнгён не знала, сколько времени прошло. Вдруг она заметила, что какая‐то тень зовет ее к себе. Рассмотреть темный силуэт перед по-прежнему крутящейся каруселью не удавалось, сколько бы она ни щурилась, но было понятно, что единственное, сохранявшее форму среди мармеладных луж, могло быть только Им.
Чувства переполнили женщину. Он то принимал форму сорокалетнего мужчины, то казался двадцатилетней девушкой или маленьким ребенком. Разобрать облик не получалось, но сильную энергетику ни с чем не перепутаешь.
– Ты правда пришел, – дрожащим голосом сказала Хёнгён и упоенно улыбнулась.
Фигура с непонятным выражением лица – не плачущим, но и не улыбающимся – протянула ей руку. Женщина все еще не могла разобрать, кем Он был, хоть Он и стоял прямо перед ней. Она проследила глазами за Его рукой, а затем встала на колени. Он улыбнулся благосклонной улыбкой.
С кончиков Его пальцев начал капать переливающийся драгоценным камнем розовый мармелад. Хёнгён поняла Его без слов. «Это спасение», – прошептала она и поймала заветные капли в ладони. Теперь она может слиться с Ним воедино и принять участие в шабаше. Наконец она стала Его слугой. Женщина отправила мармелад в рот. Он был слаще всего, что она когда‐либо пробовала или испытывала. Розовая масса растворилась прямо на языке.
От переполнявших ее эмоций женщина закрыла глаза. Когда же открыла их снова, Его уже не было. Но ей не было грустно – ведь она знала, что Он всегда будет с ней. Тело становилось тяжелее. Какое невероятное чувство… Кожа, мышцы, кости – все, что еще недавно было твердым и выполняло какую‐то функцию, растворилось. Но боли не чувствовалось. Обмякшее тело поддавалось гравитации, а душа, наоборот, казалась легче и могла словно в любой момент улететь. Интересно, чем закончится шабаш? Куда она отправится, ведомая Им? Хёнгён закрыла глаза и предалась чувству падения в пудинг.
* * *
Лужа напротив карусели была на удивление идеальным кругом. Мужчины в синей форме какое‐то время смотрели на нее и на дорогой костюм, плававший в мармеладе. Один из них приспустил маску, скрывавшую половину лица, и сказал:
– Знаешь, я давно не видел директора.
Коллега в той же форме «Кваннан клининг» подобрал что‐то длинными щипцами и ответил:
– С ней же ничего не случилось? А то столько всего произошло…
– Да она просто изменилась.
– Я думал, она не такая.
– С людьми не угадаешь.
Мужчина, начавший разговор, включил огромный пылесос, и тот шумно засосал розовую лужу. Дезинфекторы достали из тележки синий отбеливатель и вылили его на место, где растворилась Хёнгён. После тщательной уборки на плитке не осталось ни следа.
