Белые овцы на красном холме. То вперед идут, то назад, То на месте стоят.
– Зубы! – невнятно вскрикнула Анна.
– Правильно. – Либ вытерла руку о фартук.
Она сразу поняла, что должна предупредить девочку, даже если это не входит в ее обязанности медсестры.
– Анна, мне кажется, ты страдаешь болезнью, характерной для долгих морских путешествий, когда люди плохо питаются.
Девочка слушала, наклонив голову, словно это был какой-то рассказ.
– Я здорова, – ответила она.
Либ скрестила на груди руки:
– На мой просвещенный взгляд, вовсе нет.
Анна только улыбнулась.
На Либ накатил приступ ярости. Вступать в эту ужасную игру девочке, обделенной здоровьем…
Китти внесла поднос с обедом для сиделки, впустив из кухни облако густого дыма.
– Неужели надо всегда топить камин, – спросила Либ, – даже в такой теплый день?
– Дым высушивает солому и сохраняет древесину, – указывая на низкий потолок, ответила горничная. – Если не зажигать очаг, дом скоро рухнет.
Либ не собиралась спорить с ней. Существует ли хоть какая-то сторона жизни, на которую это создание не смотрит сквозь мутную призму предрассудков?
Сегодня обед состоял из трех крошечных рыбешек под названием плотва, которых хозяин выловил в озере. Почти безвкусные, но, по крайней мере, замена овсу. Мелкие рыбьи косточки Либ положила на край тарелки.
Проходили часы. Либ пыталась читать роман, но все время теряла нить повествования. Анна выпила две ложки воды и выделила немного мочи. Пока никаких явных доказательств. На несколько минут зарядил дождь, по маленькому оконцу стекали дождевые капли. Когда прояснилось, Либ захотелось прогуляться, но она опасалась, что в любой момент в переулке могут показаться энергичные просители, жаждущие хоть на миг увидеть Анну.
Девочка вынимала из книг свои священные карточки, нашептывая каждой из них милую чепуху.
– Прости меня, пожалуйста, за подсвечник, – проговорила Либ. – Я такая неловкая, и вообще не стоило вынимать его из шкатулки.
– Я вас прощаю, – ответила Анна.
Либ не могла припомнить, чтобы кто-нибудь говорил ей подобные слова и столь официально.
– Знаю, он тебе нравился. Тебе ведь на первое причастие его подарили, верно?
Девочка достала из ящичка куски подсвечника и погладила трещину в месте соединения двух фарфоровых частей.
– Лучше не слишком привязываться к вещам.
Этот тон самоотречения привел Либ в уныние. Разве дети по своей природе не стараются все ухватить, изведать все жизненные удовольствия? Она припомнила слова молитвы: «…изгнанные чада Евы».
