герцога как на букашку.
Он взгляд уловил, оценил и даже огрызнулся:
— Что? Хочешь сказать я не прав?
Реплика была адресована самке, и та посмотрела пренебрежительно. Глянула на него и тут же о хозяине замка забыла. Внимание Сайи сосредоточилось на мне, причём уж чего, а агрессии там точно не наблюдалось.
Так. Кажется не всё так ужасно.
— Ты… просто в гости? — аккуратно уточнила я.
Чудовище не ответило, а герцог застонал до того выразительно, что захотелось его стукнуть:
— Ну какие гости, Ари? Какие ещё гости⁈
— Всё хорошо, любимый, — сказала я. — Ты же видишь, что Сайя ведёт себя как обыкновенный, приличный пёс.
— Приличный? Обыкновенный? Ты это Даре скажи! — Грей кивнул на бесчувственное тело. — И остальным слугам, которые вероятно уже в курсе, что по замку разгуливает сайгирс.
Я фыркнула, а Морвель прорычал:
— Ари, понимаешь, чем это грозит? При таких делах от нас все слуги разбегутся!
Разумно, только лично я драматизировать не собиралась. Ответила с иронией:
— Разбегутся трусы, а храбрые останутся. А нам с тобой трусы, в любом случае, не нужны.
Морвель не смягчился, зато запал на убийство иссяк. Меня обозвали сумасбродной, невыносимой, самонадеянной идиоткой, а Сайе погрозили клинком, по стали которого по-прежнему пробегали магические искры.
— Если с моей женщиной что-нибудь случится, я уничтожу всех! — рявкнул Грей.
Показалось, или монстриха действительно прикрыла глаза, признавая герцога не очень умным?
Впрочем, не важно. Главное — он наконец ушёл. При этом окинул долгим взглядом мой неприличный наряд. Посмотрел так, что я, порозовев, прикрыла руками грудь, на которой было слишком уж тонкое кружево. А провожая Грея, заглянула в спальню и обнаружила, что запертая прежде дверь в смежное, обустроенное «под супружеские встречи» помещение, разбита.
Проходя мимо, герцог задел кусок двери, болтавшийся на одной петле, и тот с грохотом упал на пол. Этот грохот и разбудил Дару, которая… в общем, служанку пришлось в некотором смысле спасать.
Когда Дара зашевелилась, я попросила Сайю перейти в спальню, а сама принялась поднимать служанку. Я принесла ей воды, пообмахивала полотенцем, а потом Дара закономерно вспомнила о причинах падения, и… Я стала уверять, что всё хорошо.
Что всё в порядке. Что сайгирс в покоях — это нормальное явление. Бояться нечего, а мы обязательно всё решим.
Что раз Даре так страшно, она может покинуть покои, а я оденусь и вообще проснусь без посторонней помощи. Только пусть женщина принесёт завтрак и оставит хотя бы в прихожей. Ведь это не сложно? А в прихожую я Сайю не пущу.
Уговоры длились недолго — Дара сбежала при первой возможности. Я же прошла в спальню и спросила со вздохом:
— Ну и как это понимать?
— Клац. — Ответили мне.
Ну ладно. «Клац» и «клац».
— Как ты выбралась из клетки? — новый бессмысленный вопрос, ведь зверь всё равно не скажет. — А куда дела детёныша? С ним всё хорошо?
Монстриха осталась абсолютно спокойна, и это пробудило любопытство. Я посмотрела на окутанную лёгким свечением серую собаку очень пристально, после чего велела ждать здесь.
Сама отправилась в ванную. Мне следовало привести в порядок волосы, позавтракать и одеться. Лишь закончив все насущные дела, я поспешила в зверинец. Сайю, разумеется, пригласила с собой.
В жизни я видела многое, но опустевший, словно вымерший замок — это было впервые. Ни одной живой души по дороге. Спрятались даже мыши. Даже пауки!
А Сайя вышагивала гордо, деловито, при этом осматривалась и скалила зубы. Но по-настоящему интересное случилось, когда мы добрались до вольеров. Я спрашивала на кого самка оставила своего детёныша? Выяснилось, что на отцов.
Как происходило зачатие, и кто именно является отцом, я, разумеется, не знала. Зато смогла пронаблюдать, как сразу трое огромных, устрашающих сайгирсов возятся с серой малявкой, которая ходит по их вольеру, спотыкаясь на каждом шагу.
Потом щенок добрался до прутьев и проскользнул между ними — расстояние было достаточным, там бы и три детёныша пролезли.
Очень деловито, щенок подошёл к другому вольеру. Забрался в него и вновь очутился в центре внимания — на этот раз четверых самцов.
— О-о-о, — прокомментировала я.
Я заозиралась в поисках конюха, и тот действительно вышел. А увидев Сайю вне вольера, сильно побледнел.
Я наблюдала подобное меньше часа назад, с Дарой, поэтому поспешила воскликнуть:
— Только без обмороков! Всё в порядке! Всё под контролем!
Но контроля, разумеется, не было. Никакого. Только столь «любимое» Греем безрассудство и вера в добро.
Пока конюх пятился, убираясь прочь из зверинца, я осматривала вольер, где содержали Сайю. Дверь была заперта, все прутья на месте. Никаких признаков взлома и никакого понимания, как животное могло сбежать.
Вспомнилась наша первая встреча — ведь тогда тоже был побег. При этом самка была в куда более печальном состоянии. Впрочем, ладно.
Я постаралась исправить ситуацию! Распахнув дверь вольера, я сделала приглашающий жест, агитируя Сайю вернуться во временное убежище. Я правда надеялась, но самка не пошла.
Ну вот. И как теперь быть?
Я промаялась полчаса, пытаясь убедить монстриху вернуться в вольер и продумывая что сделать, чтобы та не убежала повторно. Но обе миссии были провалены. Сайя сидела на своей мохнатой попе, демонстрировала зубища и даже ухом в сторону вольера не вела.
Уговоры тоже оказались бесполезны. Она однозначно всё понимала! Но…
— Ладно, — в итоге сдалась я. — Но смотри… Если ты кого-нибудь покусаешь, то Грей точно прикопает нас с тобой в своих зловещих подвалах.
Угроза была встречена очередным насмешливым «клац», и мы зашагали к выходу. А там, снаружи, уже ждали. Морвель, будь он неладен. Помянешь, как говорится, герцога — вот и он.
Чуть поодаль стояли маги в компании Рэйма. Все вооружённые, напряжённые, готовые развязать драку в любой момент. Не удивительно, что Сайя издала угрожающий рык — пришлось протянуть руку и хлопнуть её по загривку.
Грей посмотрел на это неодобрительно и резюмировал:
— Значит, не получилось.
Я развела руками, и раньше, чем Морвель сказал что-то ещё, пошла в атаку:
— Может хватит, а? Любимый, драгоценный, обожаемый муж! — Тут я повысила голос, начиная злиться. — Может перестанешь относиться ко мне как к маленькой? Я взрослый человек. Я прекрасно понимаю, что делаю, и могу за себя постоять.
— Да неужели? — тоже разозлился он.
— Могу. — Я топнула ногой. — Хватит меня преследовать! У тебя что, других дел нет? Езжай уже
