Ольга и Дарья. Выглядели они напуганными. Кто из сестёр был старше, а кто младше – определить было невозможно, так как обе девушки были вульгарно накрашены, и из-за этого чрезмерного макияжа стёрлись возрастные различия. Сёстры не были близняшками, но всё равно были очень похожи: одинаковые черные, видимо крашеные, длинные волосы, худощавые немного вытянутые лица; обе были примерно одного телосложения и одеты почти в одинаковую темную одежду. Единственная деталь, по которой я и решил их различать, была на руке одной из них – большие круглые наручные часы.
– Знакомьтесь, – предложил Гавриил. – Это – Оля, а это – Даша.
С часами на руке оказалась Даша. Она была младшей из сестёр, и это именно она подала идею с рекламным роликом.
– Мы с отцом Тимофеем уже были в доме и всё подготовили. Можно зайти внутрь – нас там уже ждут.
– Надеюсь, деманиху уже привязали к кровати? – в шутку спросил Павел.
– Ты тоже насмотрелся сериалов про экзорцизм, или ты боишься? – так же в шутку ответил Гавриил и первый вошёл в дом.
В комнате горели свечи и пахло ладаном. В центре на стуле сидела девочка лет семи – это была Полина. Её мама стояла за ней, прижавшись к спинке стула. Одной рукой она держала руку Полины, а другой, положив её девочке на плечо, прижимала дочь к себе. Мы расположились полукругом, а сёстры встали по обе стороны за спиной Гавриила. Отец Тимофей что-то прошептал маме Полины на ухо, потом отошёл в сторону так, чтобы было удобно наблюдать за всем происходящим.
– Полина, – обратился он к девочке. – Сейчас этот добрый человек…
Павел, услышав это словосочетание, невольно хихикнул.
– Сейчас этот добрый человек поговорит с тобой, – договорил отец Тимофей и недобро взглянул на Павла. – Он будет задавать тебе вопросы, а ты просто отвечай на них, говори, что знаешь и что чувствуешь. Хорошо?
– Хорошо, – прошептала Полина.
– Полина, – начал Гавриил, – тебе нравится твоё имя?
– Честно? – переспросила девочка.
– Конечно, – подтвердил Гавриил. – Нравится или нет?
– Не очень…
– А какое имя тебе нравится?
– Как у моей мамы.
– А как зовут твою маму?
Девочка задрала голову вверх, как бы спрашивая разрешения у мамы, и ответила:
– Маша.
– Хорошо… А имя Аполлинария тебе нравится?
– Ну, – замялась девочка, – оно, конечно лучше, чем просто Полина….
– Тогда давай договоримся, что сегодня я буду называть тебя именно так. И если я захочу с тобой поговорить, именно с тобой, а не с кем-то другим, то я скажу тебе: «Аполлинария, ответь мне». И ты мне ответишь. Хорошо?
– Хорошо.
– Договорились?
Полина не ответила. Возникла пауза.
– Почему ты не отвечаешь? – удивился Гавриил.
– Ну вы же не сказали «Аполлинария, ответь мне», вот я и не отвечаю.
– Молодец, – похвалил её Гавриил. – Ну, тогда начнём!
Гавриил руками поманил сестёр, чтобы они подошли к нему поближе.
– Посмотри на них! – скомандовал он. – Видишь? Они пришли. Покажи себя!
Полина буквально на мгновение закатила глаза и медленно моргнула. Я посмотрел ей в глаза и понял, что на нас смотрит уже не она, а тот, ради кого мы сюда приехали. В следующую секунду я ощутил, как полчища мурашек побежали у меня по спине. А как бы вы среагировали на хриплый мужской бас, издаваемый маленькой девочкой?
– Гавриил… Зачем ты здесь? – прохрипела Полина.
Услышав это, мать отпустила руку Полины и взялась за её второе плечо, как бы намереваясь удержать дочь на стуле.
– Я пришёл поговорить с тобой. Назови себя! – произнёс Гавриил.
– Я не хочу с тобой разговаривать. Я хочу разговаривать с ними! – ещё громче прохрипела девочка, указывая взглядом на сестёр.
– Назови себя!
– Ты действительно не узнал меня? Или так ты хочешь унизить меня?
– Узнал я тебя, Бегемот… Но не поверил, и хотел, чтобы ты сам себя назвал.
– Да, это я – Бегемот! А что заставило тебя усомниться в этом?
– Рядом со мной стоят две бестолковые девочки, – Гавриил указал на сестер. – Они даже не догадываются, с чем имеют дело. Чтобы справиться с ними, достаточно было послать любого толкового беса. Но почему-то я разговариваю с самим распорядителем пиров. Что в этом случае особенного, что послали именно тебя?
Полина засмеялась мужским смехом. Это прозвучало очень жутко. Я заметил, что Серафима Марковна даже вздрогнула.
– Никто меня не посылал, – продолжил Бегемот. – Я сам вызвался!
– Что же заставило тебя это сделать? Соскучился по ощущениям, которые можно получить, только находясь в человеческом теле?
– Ну а если и да, то что?
– Почему выбрал именно маленькую девочку, а не кого-то ещё?
– А ты пробовал ванильное мороженое? – облизываясь, спросил Бегемот. – А эскимо? Взрослые редко едят мороженое, а дети его любят и едят намного чаще.
– Так вот твоя истинная цель! – усмехнулся Гавриил. – Ты не столько выполняешь приказ своего хозяина, сколько удовлетворяешь свои адские желания. Интересно, как он отреагирует, узнав, что ты вселился в эту девочку, лишь ради того, чтобы полакомиться мороженым?
– Угрожаешь?
– Нет, намекаю на возможность сделки. У тебя – свой интерес, у нас – свой. Хочу предложить тебе вариант, когда все останутся в выигрыше.
– Между нами это вряд ли возможно…
– Ты забываешь, что на Земле есть время. В краткосрочном периоде обоюдовыгодная сделка вполне допустима.
Бегемот ненадолго задумался и заинтересованно спросил:
– Что ты предлагаешь?
– Ты поможешь нам снять на видео неудачный сеанс экзорцизма. Сёстры будут пытаться тебя изгнать из тела девочки, а ты немного им подыграешь, чтобы зрелище выглядело пострашнее. Естественно, у них ничего не получится, и они обратятся к отцу Тимофею, который тут якобы просто как наблюдатель от церкви. Они попросят его провести обряд изгнания вместо них, и сознаются на камеру, что всё это время они лгали по поводу своих способностей.
– Они прилюдно сознаются, что лгали? – оживился Бегемот. – Они произнесут это вслух?
– Да, таков уговор. Мы уже с ними и с отцом Тимофеем прорепетировали примерный сценарий, чтобы всё выглядело правдиво.
– Но отцу Тимофею придётся постараться, чтобы изгнать меня – с вашей стороны лжи быть не должно.
– И не будет, – заверил Гавриил. – Но это уже снимать не будем – то, как ты покинешь тело девочки, видеть всем не обязательно.
– Согласен, – прохрипел Бегемот, а потом, немного помолчав, добавил. – Ваш спектакль меня устраивает, но всё, что будет потом, коснётся меня лично…
– К чему ты клонишь? Ты хочешь ещё чего-то?
– Да. Прежде чем приступить к моему изгнанию, я хотел бы съесть мороженое… Сам, пока я контролирую тело.
– В доме есть мороженое? – обратился Гавриил к матери Полины.
– Да, – ответила она «ни жива, ни мертва». –
