сосед на тебя кричал, что тебя надо на сук, на нож…
– Я бы сам дал ему втык.
– Ты бы сам дал втык… Напросились, получили втык и бежите теперь к другим соседям, просите оружия, помощи. Кричите: «Мы просрем все, проиграем, дайте нам оружие…» Позорно это выглядит как-то. Не по-мужски. Не по-русски. А вы – русские. Ну, украинцы, русские… Согласен, что все это как-то позорно?..
– Да.
– Как-то это, ну, неправильно… Нельзя вести себя с соседом так. Тем более – с братом. У кого-то, наверное, родственники здесь есть…
– У меня нету.
– У тебя нет, ну а в подразделении? У ребят есть родственники, которые живут в Москве, в России?
– В подразделении есть даже люди, которые с этого… с Ясиноватой… Даже не родственники, а сами жили в Ясиноватой… Кто-в Донецке жил, у кого-то бабушка в Донецке. То есть были люди такие, да…
– Вот, ну, в общем, вывод такой: тебе повезло сейчас крупно. Господь… А ты крещеный?
– Да.
– Православный или униат?
– Нет, я православный.
– Ну вот. Господь, значит, тебя уберег – просто реально уберег. Ты мог бы валяться сейчас там, в грязи, трупом, рот открыв… Труп! И черви бы уже тебя ели. Вот это и надо как-то осознать.
– Да…
– И вас никто не бьет действительно?
– Да.
– А мы смотрим, в России смотрим по телевидению, как ваши бойцы простреливают нашим в плену колени, отрезают гениталии… Ну почему это? Мы же все – братья. Это как один брат поссорился с другим и начал ему живот резать, кишки выпускать… Вот что ужасно. Понимаешь? А началось все с кричалок «Москаляку на гиляку!» еще задолго до Майдана и Крыма…
– Да, да.
– Ну ладно…
Вздохнув, я пересел к лежащему на кровати пленному. Он уже приспустил одеяло, открыл лицо и закинул одну руку за голову. Я увидел длинноносого изможденного вида мужика лет около полста – типичного хохла-шабашника, какие у нас в Подмосковье на дачных участках строят гаражи и бани, – с морщинистым загорелым лицом, такими же загорелыми руками, гнилыми редкими зубами и колючим взглядом.
– Как вас зовут?
– Николай. Камень Николай Евгеньевич.
– Камень – это же Петр. Ну, первый ученик Иисуса был Петром. А имя Петр означает «камень»… И какого года рождения?
– Тысяча девятьсот семьдесят первого.
– Значит, советский человек. Еще из Украинской ССР. А откуда родом?
– Из Ивано-Франковской области. Рогатинский района, село Верхняя Липица.
– А кто по профессии?
– До армии учился я на водителя. В ДОСААФе учился. В армии работал водителем. На КрАЗе. В Советской армии. В 89-м я призывался. На Дальнем Востоке служил. В Амурской области. Поселок Февральский.
– Ивано-Франковская область… Это же партизанский край, насколько я помню… Там же партизаны были во время Второй мировой войны…
– Были, были.
– Ну что, тоже скакал? «Москаляку на гиляку»?
– Да нет.
– Нет? В деревне не было такого?
– У нас – нет.
– А как сюда попал? Мобилизован?
– Мобилизованный. Позвонили мне с сельсовета: «Приди в сельсовет». Я думаю: что такое? Ну, мне дали там повестку. Нас было много людей… Восьмого я получил повестку, и восьмого мы поехали проходить комиссию. Но какая там комиссия! Три врача было – и все: «Годен», «Годен», «Годен». Но никто не проверял ничего. У меня ноги болят, я не могу ходить…
– А что это был за месяц?
– Март месяц.
– Какого года? Этого?
– Нет, того, 2022-го.
– Так ты, значит, воюешь уже тоже почти два года?
– Да.
– И где воевал?
– Сначала я был здесь, в Донецкой области… В этом… Як оно?.. Экономичное. (Новоэкономи́ческое, укр. Новоекономі́чне.) Я там был где-то больше полугода.
– А чем там занимался?
– А ничего. Ходил в наряды. Дежурили… Ну как?.. Штаб.
– Это далеко от Донецка?
– Ну, где-то, я думаю, километров сто сорок будет, наверное… (Пятьдесят километров.)
– По Донецку стрелял кто-нибудь? Из ваших?
– Нет… – Он сделал удивленное лицо и дернул плечами.
– А что за часть? – Мне почему-то показалось, что этот простоватый с виду мужичок-крестьянин с советской армейской закалкой не совсем уж и прост и что-то крутит – и с названием поселка, где он больше полугода «дежурил» при «штабе», и с расстоянием того от Донецка, но разбираться во всем этом не входило в мою задачу и я продолжил разговор с ним не как следователь, а как адвокат, делая вид, что верю всему, что он говорит. – Ракетная? Пехотная?
– А у нас… ремонтная часть.
– Ремонтники, значит?
– Да.
– Дома есть кто-нибудь? Дети?
– Детей нету. Ну как нету… Есть, но аж в Америке. Ну я с женой развелся… Так она уехала… Уже будет… тридцать… тридцать лет уже будет…
– Ну вот смотри: дети в Америке, ты развелся с женой, жил, жил, тебя мобилизовали, приехал сюда воевать.
– Да.
– Чуть не умер, да?
– Да.
– Чуть не погиб. Осколочное ранение или пулевое?
– Не, осколочное. Гранатовое.
– А вы в окопе сидели или в блиндаже?
– Нет, мы в блиндаже сидели.
– И когда штурмовали русские, вас ранили?
– Да, кинули гранату, и осколок…
– Кто вас взял в плен, знаете? Какое подразделение?
– Ну, спецназ. Пять… как их…
– «Пятнашка»?
– Да.
– Но это – интернациональная бригада. Здесь воюют и русские, и украинцы, и абхазы, и армяне… Я тебе тайну выдаю: воюют сербы и даже, мне сказали, японцы. И все они воюют, защищая землю Донбасса. От кого? От вас. Колхозников, которые приехали из Ивано-Франковска… С какого хрена, извиняюсь, вы сюда примчались?.. Или вы думаете, что вы победите Россию?
– Да никак…
– Понятно, что вы хорошие бойцы. Украинцы, русские… Но мощь-то огромная у нас… И сплошь добровольцы, японцам и сербам никто долларами не платит…
– Конечно…
– А у вас президент – клоун…
– Клоун настоящий.
– Ну и как вы относитесь к этому? Вы голосовали за этого клоуна, Николай?
– Я за него не голосовал. Я даже на выборы не ходил. Молодежь голосовала, я так слышал. Я не имею ничего против России.
– Жаловаться не будете? Как к вам здесь относятся? Больной сейчас, раненый… Лечат?
– Приходят, перевязку делают. Глаз еще закапывают… Левый.
– А что с ним?
– Этот… тянули… Вчера медики.
– Что тянули?
– Ну, этот – осколок.
– Вчера удалили осколок из глаза? В больнице?
– Да. С глаза, с руки вытягивали, с ноги…
– Удаляли осколки?
– Да, да, удалили.
– Да вы тоже по-русски говорите неплохо.
– Да у меня бабушка с Белгород-Днестровского района…
– Ну, дай Бог вам, Николай, выжить. Теперь-то уж точно выживете… Здоровья вам, возвращения на родину, на Украину. Если она будет к этому времени, конечно…
– Да.
– И смотря какой будет… Но в
