я все еще жду, когда ты расскажешь мне про Сурка.
Мэйв стонет, и я буквально вижу, как она раздраженно откидывается на подушку.
– Все сложно.
– В каком смысле?
– Знаешь, ты один раз переспишь с парнем, и он считает тебя своей. Но пара оргазмов не сделает тебя моим партнером.
– О, всего пара оргазмов? – спрашивает хриплый мужской голос в трубке.
Мой рот от удивления принимает форму буквы «о».
– Мэйв, ты сейчас в постели с Сурком? – кричу я шепотом.
– Говорила же тебе, мне нравится твой член, а не ты, – отчитывает она Сурка, не обращая внимания на меня. Потом спохватывается: – Значит, ты закрепила связь с четырьмя парнями, и осталось еще двое, да?
– Эм-м, – хихикаю я. – Нет. У меня официально шесть из шести, но если ты думаешь, что меня так легко отвлечь, то вас ждет еще кое-что, юная леди.
– Вау, Винна, да ты не теряешь время. Серьезно, я тобой так горжусь. Ты просто заставляешь меня пойти и найти себе гарем.
Слышу звуки борьбы, Мэйв выкрикивает возражения, потом раздается голос Сурка:
– Ты плохо на нее влияешь, Винна. Извини, что прерываю вас, но сейчас самое время напомнить Мэйв, почему для нее достаточно одного партнера.
Мэйв пытается вернуть телефон, затем до меня доносятся несколько эротичных стонов. Я усмехаюсь и кричу в трубку:
– Мэйв, ты следуешь зову своего сердца охотницы за гаремом!
– Я перезвоню, Вин, скучаю и люблю тебя! – Моя подруга взвизгивает, и связь обрывается.
Качаю головой, улыбаюсь и встаю, чтобы вернуться в дом. И тут, словно из ниоткуда, между деревьями появляется Энох.
– Твою мать, ты напугал меня, – возмущаюсь я и прижимаю ладонь к груди, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.
Энох усмехается и подходит ко мне.
– Прости. Попробуй в следующий раз кричать тише о гареме, и тогда, может, услышишь, как я приближаюсь, – подшучивает он.
Я морщусь. Это раздражает, но он прав, мне следовало быть более бдительной.
– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, оглядываясь по сторонам в поисках остальных парней из его ковена.
– То же, что и ты, – отвечает Энох, показывая телефон. – Я созваниваюсь с отцом каждые пару дней.
Мне удается не выплюнуть в ответ: «Конечно».
– Ты без своих сторожевых псов? – Энох тоже осматривается.
Я указываю в сторону дома.
– Они спят. Все, кроме Торреза. Скорее всего, он вышел пописать на дерьмо, поохотиться на кроликов или что там еще любит делать его волк каждую ночь.
Энох смеется и проводит рукой по светлым волосам. Рассматриваю его, наверное, впервые с тех пор, как он и его ковен были отмечены. Парень выглядит чертовски измученным. У него нет темных кругов под глазами, которые сделали бы усталость очевидной, но это заметно по опущенным уголкам рта и тревоге в голубых глазах.
– Как вы? – неуверенно спрашиваю я.
Он смотрит на меня с минуту, словно пытаясь понять, действительно ли мне не все равно, а затем испускает вздох, который, я знаю, он старательно сдерживал, чтобы не показаться слабаком.
– Нормально. Просто происходит много всего, – признается Энох, и я терпеливо жду, что он скажет дальше. – У нас в ковене и до рун дела шли не очень… Я не рассказал им про Стража. Знал только Нэш, и это не понравилось Каллану и Бэкету. А потом сама знаешь, что произошло. – Он указывает на руны на своем среднем пальце. – И еще эта хрень с отцом Бэкета… Короче, теперь мы здесь, и нам едва позволяют дышать, не говоря уже о том, чтобы подойти к тебе слишком близко, чтобы не вызвать у кого-нибудь реакцию пещерного человека.
Я невесело усмехаюсь.
– Много – это преуменьшение того, что происходит, – киваю я. – Но, как бы то ни было, мне чертовски жаль, что вы, ребята, втянуты во все это. Это даже представить нелегко.
Энох кладет свою руку на мою.
– Не надо. Не извиняйся. Мы рады, что мы здесь. Я рад, что мы для тебя такие, какие есть. Просто нам трудно оставаться в неведении относительно всего этого.
Я высвобождаю руку и провожу пальцем по таинственным рунам на его коже.
– Кому ты рассказываешь. До сих пор это была история моей гребаной жизни. Хотелось бы знать ответы на ваши вопросы. У меня в голове около миллиарда вопросов, на которые я бы хотела получить ответы, но реальность такова, что мы, вероятно, никогда их не получим. Это паршиво, но мы ничего не можем сделать, чтобы изменить то, что есть, – говорю я и успокаивающе сжимаю руку Эноха.
Он отвечает на пожатие, и я улыбаюсь. Раньше я с такой неловкостью относилась к физической близости такого рода, а теперь горжусь тем, что могу предложить утешение и не чувствовать себя при этом странно. Это кажется естественным.
– Так что нам все-таки делать? – спрашивает Энох, внимательно глядя на меня. – Оставить все как есть, без ответа? Или попытаться найти ответы, какие только сможем?
– Что ты имеешь в виду?
– У нас есть некоторые из твоих рун, но не все, – напоминает он, и я киваю. – Никто из нас не знает, что это значит, но есть способ выяснить, являемся ли мы, – Нэш, Каллан, Бэкет и я, – Избранными или нет. У Торреза появились руны, которых у него не было, пока вы не завершили связь.
Я смотрю на него мгновение, пока смысл его слов доходит до меня. Потом убираю руку, и Энох огорченно хмурится.
– Ты хочешь переспать со мной? – спрашиваю я, чтобы внести ясность.
– Я не говорю сделать это прямо здесь и сейчас. Но мы все хотим получить ответ, и, нравится это остальным или нет, у нас есть способ узнать, есть ли между нами незавершенная связь. Тогда мы точно выясним, приходимся ли мы тебе Избранными или кем-то еще.
Пробегаю взглядом по его лицу и пытаюсь понять, что чувствую по поводу того, что он говорит. Изучаю его губы и пытаюсь представить, каково это – целовать их, каково это – чувствовать, как его тело прижимается к моему, как он входит в меня и выходит. Безусловно, он привлекательный, этого нельзя отрицать, но достаточно ли только этого?
Отрываю взгляд от красиво очерченных губ и встречаюсь с яростным взглядом.
– А если бы я поддалась на твои уговоры и решила выяснить все прямо здесь и сейчас, как бы ты отреагировал?
Энох слегка наклоняется ко мне и что-то ищет в моем лице.
– Я бы согласился, – говорит он и приближается, чтобы сократить расстояние между нашими губами.
Кладу руку ему на грудь, когда он наклоняется, и мягко отталкиваю его.
– Видишь ли, в этом вся проблема, Энох. – В его глазах читается замешательство. – Мы могли бы перепихнуться здесь, в темноте, проверить, есть ли у нас связь, но что тогда произойдет?
– Как что? Мы узнаем…
– Да, но какой ценой? Давай проверим твою теорию на прочность. Все происходит, связь есть, и ты действительно Избранный. Но что произойдет завтра, когда ты пойдешь тренироваться со своими рунами Стража? Ты думаешь, что наличие этих меток заставит других моих Избранных принять тебя? – Я качаю головой. – Нет. Это сломает нас. Они продолжат думать, что ты не заслуживаешь доверия, и будут смотреть на меня такими же глазами.
– Они приняли Торреза, – возражает он.
– С Торрезом все совсем иначе.
– В каком смысле?
– Торрез сначала пришел к ним. Сказал, что хочет быть моим партнером, а затем ушел и ждал их решения. Они не возражали против него так, как против тебя. Может, тебе это кажется несправедливым, но так уж сложилось. Я не знала, что чувствовала к Торрезу, пока мне не пришлось взглянуть на будущее без него.
– Но ты говорила, что не знаешь, что именно чувствуешь к нам, – отмечает Энох.
– Нет. Я сказала, что связь с тобой, Калланом и Нэшем ощущается не так, как с моими Избранными. Что она другая.
– Но ты чувствовала другое и к Торрезу. В самом начале ты отвергала его, так же как сейчас отвергаешь нас.
– Нет, Энох, все не так. – Накручивая на палец прядь, пытаюсь подобрать слова, которые помогут расставить все по местам для него и для меня. – С самого начала между мной и Торрезом была связь, но я не знала себя достаточно хорошо, чтобы понять ее. А сейчас я осознаю: то, что я хотела от Торреза, отличается от того, что я хочу от тебя, Каллана и Нэша.
Энох отворачивается и смотрит в темноту. Кладу руку ему на щеку и возвращаю его
