то, что они прекрасно осведомлены о том, где нас искать!
– Если уж они захотят нас найти, – высказала своё (и вновь вполне разумное) мнение Гера, – то можешь не сомневаться – они это сделают, где бы мы с тобой не спрятались!
– То есть, ты за то, чтобы просто остаться здесь? – подвёл итог дискуссии Гэл.
– А почему бы нет?
Гэл ничего не ответил. Не потому, что ответить было нечего, просто он вдруг ощутил приближение очередного приступа.
«Некстати! – невольно подумалось Гэлу. – Ох, как некстати!»
Впрочем, приступы всегда случались некстати… и хорошо ещё, что его не скрутило вчера, в момент нападения тех дикарей…
Всё это началось ещё во время болезни, точнее, вскорости после выздоровления, а после повторялось с завидным постоянством, хоть и совершенно даже бессистемно.
Иногда промежуток между двумя приступами длился неделями, но случалось и так, что несколько приступов следовали один за другим почти непрерывно, под конец совершенно изнуряя однорукого воина.
Потом вновь наступал относительно длительный период затишья, и чем дольше он продолжался, тем сильнее разгоралась надежда, что мучительный приступ сей окажется последним и следующего уже не случится, и наступит, наконец, полное и такое желанное выздоровление…
И тем горче было последующее разочарование…
– Почему бы нет! – повторила Гера и, топнув ногой, выкрикнула почти сердито: – Почему ты молчишь?!
– Ладно! – сказал Гэл, с трудом ворочая быстро немеющим языком. – Оставаться, так оставаться!
Вновь вернувшись к костру, он побросал в него все, сохранившиеся ещё запасы топлива. Потом, расстелив покрывало, улёгся рядом с огнём.
– Не поняла! – медленно проговорила Гера. – Ты что делаешь?
– Я полежу немного, – пробормотал Гэл, закрывая глаза. – Просто полежу, а ты меня покарауль, ладно?
– Но ведь ты сказал, что мы уходим? Ты что, уже передумал?
– А ты сказала, что мы остаёмся! – в тон ей ответил Гэл, изо всех сил стараясь унять дрожь, холодной волной поднимающуюся откуда-то изнутри. – Выходит, ты тоже передумала?
– С каких это пор воины меняют свои решения в угоду женщинам?! – запальчиво возразила Гера. – Настоящие воины, я имею в виду!
Теперь Гэл уже ничего не мог ей ответить, даже если бы и захотел. Ибо обжигающе-ледяная эта волна выплеснулась наконец-таки наружу и почти мгновенно охватила всё тело, несмотря на жар близкого костра.
Это была первая и вполне ещё безобидная фаза приступа.
– Почему ты молчишь? – как бы издалека донёсся до ушей Гэла голос девушки, странный, искажённый почти до неузнаваемости. – Обиделся, да? И разговаривать со мной не желаешь?!
Гэл очень желал с ней разговаривать, но это было, увы, совершенно невозможно. Он уплывал в собственное безумие, где явь перемешивалась со сном, и невозможно было их, не то, чтобы разъединить, но и просто отличить друг от друга…
– Да что это с тобой?! – пронзительно закричала вдруг Гера, но закричала так далеко, что Гэл с трудом превеликим уловил, расслышал отчаянный этот её крик. – Тебе плохо, да?!
Она, кажется, трясла Гэла за плечи, трясла изо всех сил, била по щекам ладонью. А возможно, и не била, а просто осыпала небритые его щёки бесчисленными жаркими поцелуями – сейчас всё это не имело никакого значения, ибо было где-то далеко, за тысячи вёрст и целые тысячелетия отсюда…
– Не умирай! Пожалуйста, не умирай!
Это было самое последнее из того, что расслышал ещё Гэл, прежде чем окончательно покинуть этот мир и вновь окунуться в кошмары собственного своего безумия.
В этих кошмарах всегда присутствовал Чёрный лес с его бродячими деревьями, оборотнями, подземными вампирами. И всё это было реально, до ужаса реально: и когда Гэла в очередной раз обхватывало удушающей ветвью-щупальцем бродячее дерево и начинало подносить к жадно пульсирующей пасти рта, и когда, укушенный оборотнем, он сам начинал превращаться в мерзкое его подобие. И боль тоже была настоящей: боль от тысяч ядовитых шипов бродячего дерева… и когда рвались, лопались от жуткого напряжения внутренности в самый момент превращения человека в оборотня… и когда из жил Гэла вытекали в подставленную посудину подземных вампиров последние кровавые капли…
А были ещё страшные оранжевые пятна на земле, словно тёркой перетиравшие человека своими тоненькими и такими нежными на вид стебельками-ворсинками! И боль при этом была совершенно уже непереносимой, она буквально сводила с ума, и Гэл кричал от невыносимой этой боли… вернее, пытался кричать, но ни единого даже звука не вырывалось из широко раскрытого рта.
И всё это повторялось снова и снова… и снова, в который уже раз, Гэл умирал в муках, чтобы вновь возродиться для последующих своих мучений…
Так бывало всегда, но на этот раз Гэл почему-то так и не очутился в Чёрном лесу. Он, вообще, нигде не очутился, а просто открыл глаза и с удивлением обнаружил, что находится на прежнем своём месте. И по-прежнему лежит на покрывале возле ярко пылающего огня, и Гера сидит неподалёку, уткнув голову в колени…
Приступ миновал, даже не успев начаться, и это было здорово! Это было просто великолепно… и не является ли это самым первым и самым обнадёживающим признаком будущего полного выздоровления?
Но почему Гера так неподвижна? Уснула она, что ли? Или, несмотря на отсутствие кошмаров, времени с начала приступа прошло уже более чем достаточно?
Чуть приподняв голову, Гэл посмотрел на девушку повнимательнее. Что-то в ней было не так, что-то смутно тревожило однорукого воина, но в чём именно заключалась смутная эта тревога, этого Гэл не мог объяснить даже себе самому.
Одежда!
И как же он сразу этого не разглядел?!
На Гере сейчас была другая одежда, совершенно даже другая! Настоящая женская одежда… и обувь тоже вполне настоящая: изящные кожаные сапожки ярко-пунцового цвета, а пряжки – так даже с позолотой…
И что это у неё с волосами?!
Волосы спящей девушки, в полном беспорядке рассыпавшиеся по плечам, были чёрные, словно вороново крыло. Но Гэл готов был поклясться, что ещё мгновение назад цвет волос Геры был совершенно другим.
Геры ли?
Девушка, сидящая у костра, вдруг пошевелилась, чуть приподняла голову, и Гэл понял, что никакая это не Гера. Он не знал этой девушки, она была ему совершенно даже незнакома.
И в то же самое время Гэла не покидало смутное ощущение того, что он уже встречал эту девушку ранее…
Вот только где и когда?
– Не пытайся вспомнить, – проговорила вдруг девушка, и в нежном её голосе явственно проскользнул странный какой-то акцент. – Я – Эни! И именно из-за меня Стив когда-то пытался тебя убить в том маленьком приграничном селении…
– Эни?!
Теперь Гэл и сам вспомнил, где именно видел он эту девушку. Но
