значительно выше его. Сейчас они тоже оставались постоянной угрозой. Поэтому он поселил их на безопасном отдалении от себя.
Полоса ровной земли, обращенная к бухте Эдо, отошла торговцам, ремесленникам, архитекторам и строителям. Они массово стремились сюда в надежде разбогатеть, работая над грандиозными проектами – устройством мусорной свалки, системы водоснабжения, строительством разных сооружений. Особняки, храмы, святилища, доходные дома, торговые лавки быстро росли вдоль улочек и проспектов, на берегах каналов, которые объединялись в замысловатую сеть, превращая город в азиатскую Венецию.
Киото по-прежнему оставался официальной столицей, именно там находилась резиденция императора. Но при Иэясу Эдо стал не только военным и административным центром Японии, но также средоточием экономической и культурной жизни.
Чтобы гарантировать на будущее отсутствие мятежей, Иэясу приказал, чтобы даймё обеспечивали строительство великолепной новой столицы деньгами и людьми. Взамен им разрешали управлять своими провинциями и сохранять достаточно высокую степень автономии. Однако они должны были присягнуть Иэясу на верность и признать его верховным правителем всей страны. Когда он умер, князья на свои средства построили ему в Никко роскошный мавзолей. Благодаря таким мерам они и помыслить не могли о бунте – у них просто не оставалось для этого ни времени, ни денег.
Раз в один или два года им приходилось совершать долгое, трудное путешествие в Эдо, чтобы провести год при дворе, а затем снова на время вернуться в свою провинциальную резиденцию. Такая система называлась санкин котай – «поочередное прибытие». В любой отдельный момент времени в Эдо находилась половина всех даймё, благодаря чему властям было легче держать их под надзором. А вот их семьи жили в Эдо постоянно, находясь практически на положении заложников.
Замок Эдо по размеру значительно превосходил даже огромный замок Осака. Даймё проводили один полный год при дворе, а затем один год у себя в княжестве. Исключения из этого правила делались в зависимости от того, насколько близко или далеко от Эдо находились владения конкретного феодала
Автор неизвестен. Фрагмент ширмы. XVII в. Из собрания Национального музея японской истории © Wikimedia Commons
По большим дорогам постоянно сновали роскошные многолюдные процессии – то в столицу, то из столицы. В результате в стране развилась очень полезная, эффективно работающая транспортная сеть. В нее входили и постоялые дворы, и роскошные гостиницы для даймё, напоминающие дворцы. Путешественникам было где нанять лошадей и носильщиков, купить еду и развлечься. Стражники на заставах по периметру Эдо следили за тем, чтобы из города не убежали женщины, а в город тайно не провезли оружие.
В стране царила строгая социальная иерархия, выстроенная согласно идеям конфуцианства. Выше всех стояли самураи, каждый из которых открыто носил два меча и получал регулярное жалованье в виде определенного количества риса. Поскольку войн не было и сражаться им стало не с кем, самураи превратились в чиновников. Из самых высокопоставленных бюрократов складывалась правящая элита, а внизу социальной лестницы оставались тысячи мелких служащих, которые с трудом сводили концы с концами.
На следующем уровне после самураев находились крестьяне, которые растили рис. Они трудились на полях с утра до вечера и отдавали большую часть урожая в виде налогов. Ниже крестьян стояли мастера-ремесленники – они создавали всевозможную утварь, разные изящные изделия, которыми люди наполняли свои дома. На самом дне находились торговцы. В теории считалось, что это паразиты, низшие из низших, потому что они ничего не производят и марают руки деньгами. Правительство понимало, что они необходимы; такие купеческие города, как Сакаи, Осака и Нагасаки, давно уже были процветающими центрами культуры. Даймё и самураи брали у торговцев огромные суммы в долг, чтобы оплатить свои путешествия в Эдо и из Эдо, их роскошные дома и жизнь на широкую ногу.
Еще были куртизанки, проститутки, бродячие актеры, а также изгои, которые выполняли грязную работу, например казнили преступников или забивали скот. Они стояли в обществе так низко, что даже не считались людьми.
Много лет эта система работала чрезвычайно успешно. Ресурсы были в изобилии, экономика Японии процветала. Страна не нуждалась ни в торговле с Западом, ни в его культуре. Жизнь наконец-то вошла в спокойную колею, и люди могли без помех трудиться ради своего благополучия.
Но были и неожиданные последствия, которых никто не мог предвидеть.
Неудержимое возвышение торговцев
В самом начале XVII века в Осаке жил некий Тацугоро – молодой наследник богатой купеческой семьи Ёдоя. Он растрачивал состояние, которое предыдущие поколения нажили, торгуя лесом и рисом, а также давая деньги в рост. Тацугоро просаживал деньги в веселых кварталах и щеголял в белом шелковом кимоно с вышитым фамильным гербом, дерзко нарушая эдикт сёгуна, который запрещал подобную показную роскошь.
Говорят, что даймё из Западной Японии взяли у него в долг 100 000 золотых самородков – несколько миллиардов долларов в современных деньгах. В 1705 году сёгун аннулировал гигантские долги князей, арестовал молодого Ёдоя и конфисковал его имущество. Оказалось, что в собственности у богатея было 250 ферм и полей, 730 товарных складов и 17 сокровищниц. В них, помимо многих других вещей, хранились 50 пар золотых ширм, 373 ковра, более 700 мечей, а также несметное множество денег и драгоценных камней.
Даймё и самураи получали жалованье рисом. Изначально предполагалось, что они будут обменивать его на все необходимое, но рис как денежная единица оказался очень громоздким и неудобным. Им требовалось совсем другое: наличные. В Японии веками находились в обращении золотые, серебряные и медные монеты, которые португальцы использовали для заграничной торговли. Постепенно деньги вытеснили рис как средство расчетов. Дельцы обменивали мешки риса на золотые монеты и брали за это комиссию. По мере того, как крестьяне внедряли новые методы земледелия (удобрение почвы, селекцию, ротацию сельхозкультур), урожаи росли, а цена на рис падала. Даймё, самураи и крестьяне, чей доход заключался в фиксированном количестве риса, страдали от этого.
Самураям были необходимы жилье, мебель, еда, питье, одежда и предметы роскоши, соответствующие их статусу. Поскольку страна закрылась для торговли с другими странами, внешние источники поставок стали недоступны, и люди оказались в полной зависимости от внутреннего производителя. Возник огромный спрос буквально на все, и цены резко подскочили. Торговцы виртуозно освоили искусство спекуляции – они оставались в плюсе независимо от того, растет рынок или падает. Купцы не платили налоги, поскольку их деньги считались нечистыми, и от этого становились только еще богаче.
Даймё и самураи тратили деньги на предметы роскоши, которые производили ремесленники и продавали торговцы. В результате около 1700 года почти все золото и серебро страны
