Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
компьютер.
Оказалось, что ее отец, скончавшийся чуть менее тридцати лет тому назад, был писателем средней руки. Его книги не издавались уже давно. Последняя вышла как раз незадолго до его смерти, а потом его как будто позабыли. Однако полицейский инспектор обнаружил, что у него есть свой «фэндом» – небольшая, но верная группа поклонников, которые годами обсуждали его книги и сетовали, что такой интересный автор совсем забыт. Один издатель объяснил, в чем тут дело: дочь писателя, единственная наследница авторских прав, была решительно против переизданий. Якобы он уговаривал, обещал приличные роялти, бил на тщеславие, объясняя ей, что память о ее отце-писателе скоро совсем исчезнет, – но это ее не убедило: твердое «нет» было ответом.
Через три месяца полицейского инспектора перевели в другой город, и он забыл об этой истории.
Но вдруг вспомнил, когда еще через год книга этого писателя вдруг появилась в магазинах, а рецензии на нее замелькали в газетах и журналах. Роман назывался «Мемуарист». Сюжет – во всяком случае, в пересказе – был забавный: детектив ловит загадочного серийного убийцу, а помогает ему в этом скромная издательская редакторша, потому что убийцей оказывается писатель, прославившийся своими мемуарными романами.
По понятным причинам рецензенты умалчивали о разгадке.
Инспектор купил книгу и начал читать.
* * *
Роман начинался рассказом от первого лица:
«Я увидел ее на похоронах своего хорошего знакомого, или, лучше сказать, своего не слишком близкого, но всё же друга, человека богатого и довольно известного в своих профессиональных кругах – он был преуспевающим архитектором. Похороны были не слишком широкие: в просторном северном приделе собора Святого Лаврентия собрались примерно пятьдесят, самое большее семьдесят мужчин и женщин. Перед началом мессы – когда еще не внесли гроб – все стояли или тихонько прохаживались группами по пять – восемь человек. Но одна женщина была непонятно с кем и этим привлекла мое внимание. Она стояла вблизи то одной, то другой группы людей, с кем-то даже обменивалась кивками, скорбными взглядами и легкими вздохами – но тем яснее было, что она здесь чужая. Тем более что я точно заметил – она ни разу не подошла к вдове, сверкавшей черно-бело-золотой скорбью в стиле Луи XIV, гран-маньер – неожиданно сам для себя подумал я, вспомнив любимую мебель покойного – тот был отчаянный антиквар, – и к его детям не подошла тоже. Я поймал ее взгляд, поклонился и шагнул к ней. Она тут же двинулась мне навстречу, сдержанно кивнула, как и всем остальным. Кивок был формальный, но я почувствовал, что она рада поговорить хоть с кем-нибудь, как бы подтвердив свое право быть здесь – куда она, скорее всего, пришла без приглашения. Хотя войти в храм может всякий, разумеется. Но…
– Добрый день, – сказал я.
– Если сегодня уместны эти слова, – ответила она.
– Верно, пожалуй. А, простите…
– Вы меня не знаете.
– Погодите, – я вгляделся в нее. – Дайте вспомнить.
– А может быть, и знаете. Если вы были близкими друзьями… – тихо кивнула она в сторону гроба, который как раз вкатывали на убранной цветами тележке и устанавливали на постамент. – Настоящая дружба, искреннее доверие, маленькие мужские тайны… Он мог вам обо мне рассказывать.
– Он мне много о чем и много о ком рассказывал, – кивнул я. – О своих тайных любовницах в том числе…
– Сколько их было?
– Какая разница? – сказал я. – Впрочем, пожалуйста. Всего две. Одна умерла уже давно.
– Боже! Что же он вам рассказывал обо мне?
– Но откуда мне знать, что это именно вы? Как вас зовут, кстати?
– Неважно, – и она отошла в сторону».
Вряд ли следует далее цитировать этот роман во всех его старомодных красивостях. Ежели вкратце – после заупокойной мессы, когда гроб повезли на кладбище в сопровождении уже только самых близких родственников, автор – то есть рассказчик – зазвал эту женщину в кафе, и она рассказала ему свою историю.
Она была всего лишь чертежницей из архитектурного бюро, где начальствовал покойный – он соблазнил ее совсем еще девочкой, и до последних дней – то есть уже лет тридцать – время от времени пользовался ее эротическими услугами. Кстати говоря, он не был особо требователен или утончен. Никаких праздников плоти. Всё попросту. По-мещански. Под одеялом. Раз в месяц, иногда чаще, а иногда реже, чуть ли не раз в полгода – он заезжал к ней провести два-три часа. Дарил подарки: кольца, броши, однажды преподнес очень дорогие часы. Шелковые платки без счета. Кстати, оплачивал квартиру. Из-за него она так и не смогла выйти замуж. Уходя, он всегда клал под зеркало в прихожей конверт с деньгами. В первый раз она не хотела брать деньги, отдала обратно. Он настаивал, совал ей в руки – они чуть не подрались. Когда он уже заходил в лифт, она швырнула этот конверт ему вслед. Он выбежал назад, дал ей пощечину и пихнул деньги в карман ее халата. Она разрыдалась и решила, что всё. Что он к ней больше не придет, а если придет – она не откроет дверь. Кстати, тогда он еще не начал оплачивать ее квартиру. Но через две недели он пришел как ни в чем не бывало – и она открыла ему дверь, он поцеловал ее в щечку, они выпили кофе и забрались под одеяло.
Но вот здесь нужна цитата:
«Я спросил:
– Но теперь-то вы наверняка выйдете замуж?
Она помотала головой:
– Кому я нужна? Мне скоро пятьдесят.
– Нестрашно! В пятьдесят жизнь только начинается!
– У мужчин, может быть. Да и то эти слова – утешение для неудачников. Они всегда ждут, что завтра что-то прекрасное случится…
– Перестаньте! – ответил я. – “Soulevez les chevrons, charpentiers!”[1], как говорят французы.
– Не французы, а древние греки. Но ко мне эта свадебная песнь, – она усмехнулась, – не имеет никакого отношения. Тем более теперь. В принципе, я могла выйти замуж и раньше. В двадцать пять, в тридцать, в сорок, наконец.
– Почему же вы не нашли себе достойную партию? Неужели из-за того, что он оплачивал вам квартиру, дарил подарки и давал деньги?
– Нет! – вдруг воскликнула она. – Клянусь вам, нет! Я любила его! Я не носила подаренных им драгоценностей, и уж, конечно, не могла их продать. Я только сегодня надела вот эту брошь. Приду и снова спрячу ее в шкатулку. – Она приблизила ко мне лицо. – И клянусь вам, я не тратила этих денег.
– Как? – изумился я.
– У меня их целая коробка. Я не считала сколько. Но, наверное, почти полмиллиона. Я их достаю и
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
