Книга Страна Незаходящего Солнца. Том I - Владимир Панцерный

будущего! Война Германии не закончена, пока есть хоть один человек, готовый встать за нее даже вопреки всему миру!Вспотевший, с красным лицом, генерал плюхнулся обратно на стул и негромко, но вполне искренне попросил прощения у капитана, если как-то задел его или завуалированно оскорбил. В штабе воцарилось молчание. Фелер даже не стал продолжать незавершенную им фразу. Офицеры могли бы долго сидеть в неловкой тишине, если бы не встал Брингевальд.—Герр Кесслер прав. То, что мы перевозим в трюме, может оказать серьезное влияние на ход войны как в воздухе, так и на море. Там последние достижения немецкой науки. Не хотелось бы, чтобы американцы захватили это и использовали в своих грязных целях против наших союзников… Мы можем поддержать дело фюрера хотя бы тем, что не поможем врагу. Моя позиция однозначна, герр Фелер, никакой капитуляции. Я сам участвовал в разработке некоторых находящихся на борту объектов, и мне не хотелось бы, чтобы они стали достоянием американской науки. Возможно, от нашего решения сегодня, будет зависеть судьба Германии в дальнейшем.Даже после Брингевальда капитан только одобрительно кивнул в благодарность за высказанное мнение. За ним поднялся тот самый дальний офицер, лейтенант Остхофф.—Приказ есть приказ. Если гроссадмирал действительно сказал, что нам нужно сдаваться, значит, так оно и есть. Наша война ведь закончена. Последствия будут хуже, если нас поймают с кучей какого-то секретного оружия посреди океана без добровольной сдачи. Не могу сказать ничего плохого о наших японских сослуживцах, но я не думаю, что нам надо совершать столь рискованные операции ради их страны. Можно ведь это все как то сделать? Допустим, пустить их эвакуироваться к своим без опасностей.Я понимаю, что для них неприемлемо сдаться, да и будь я солдатом все еще сражающейся страны, я бы тоже не сделал этого. Но вряд-ли мы извлечем что-то полезное из этой авантюры с походом до островов с таким грузом.Остхофф так же сел на место. Казалось бы, эту череду выражения мнений можно было заканчивать, но теперь поднялся Хайнц Шлике.—Господа, пришедшая нам телеграмма ведь действительно является приказом Карла Дёница. Мы теперь правда считаемся не комбатантами Третьего Рейха, но это вовсе не хорошая новость, позволяющая делать все, что угодно и не подчинятся приказам. Согласно международному праву, мы сейчас большая группа террористов, скорее даже пиратов, использующая вооруженное судно в территориальных водах других государств.К тому же перевозящая боеприпасы и разобранные военные самолеты. Нас будут судить за пиратство, терроризм и нарушение границ, но скорее всего просто уничтожат при первой встрече как угрозу, если не сдадимся вовремя. Чем больше прошло времени после получения приказа, тем меньше у нас законных причин не капитулировать. Единственный наш шанс не отправиться в тюрьму и не быть убитыми — это сдаться как можно скорее. Это правда международного закона.Шлике сел. Кесслер о чем-то тихо спорил с Остхоффом, японцы говорили между собой на родном языке. К Фелеру обратился сидевший рядом офицер. Начиналась какая-то каша из разговоров разных людей. Все эти диалоги постепенно смешивались, менялись их участники и темы, Постепенно это выросло в один большой разговор на тему капитуляции, где все довольно грубо и резко говорили друг другу не очень значимые и не всегда имеющие прямое к теме отношение вещи, аккуратно оскорбляли, прикрикивали и перебивали. Капитан Фелер почти что «очнулся» из этого балагана, окинув взглядом собранный им же совет. В данный момент это больше напоминало какой-нибудь неэффективный бесполезный парламент, впустую спорящий по какому-либо вопросу. Кажется, попытка организовать военную демократию на подводном судне не увенчалась особым успехом, так как офицеры оказались не готовы принять мнения друг друга и прийти к единому решению. На каком-то этапе, после очередных перекриков Кесслера с Остхоффом, генерал-авиатор и японцы просто встали и покинули помещение. Никто даже особо не обратил на это внимание, у всех продолжалась жаркая бесплодная дискуссия.Генерал быстрыми шагами удалился вперед по коридору и нервно закурил, встав к стене. Он отметил приближение японцев, хотя и не придал этому особого значения. Так что те начали разговор первыми.— Товарищ генерал. Нужно срочно действовать, и здесь допустимы самые радикальные методы. У нас есть приказ от нашего правительства. - быстро сказал генералу Гэндзо Сейи.—Ну да, ну да… Срочно действовать-то надо, да как? Ну не перестрелять же их всех теперь, ей Богу. Капитан все равно не я. Я ему даже приказать не могу, он из Кригсмарине, я из Люфтваффе, у нас начальники разные. Геринг почему-то ничего для нас передать не решил.—Товарищ генерал, нельзя отчаиваться. Мы можем предотвратить капитуляцию, если спровоцируем ее.— ...Чего?Вы о чем вообще?Капитан Фелер куда-то вышел из каюты, вызываемый неким матросом с позиции перископа. Генерал и японцы не обратили на него внимания. Зря.Фелер поднялся по лестнице вверх и подошел к перископу. Матрос без слов показал на него, приглашая командира взглянуть. Он сделал это. Бескрайнее море. И корабль в нем. Корабль британского флота. Судя по всему, эсминец класса Т.—Что это? Они нас заметили? Что за корабль?—Так точно, товарищ капитан, они нас заметили. Это HMS Troubridge и они советуют нам выкинуть белый флаг в течении часа, иначе они нас атакуют, при поддержке остального соединения.—Понятно… Понятно… Вот как все быстро случилось. Значит, не судьба нам ни японцев отпустить, ни самим доплыть. Бывает. Выбрасывай белый флаг, уже ничего не попишешь.—Есть!Матрос кинулся к ящику в углу, схватил оттуда большое тканевое полотно и полез с ним наверх. Кажется, только сейчас до него дошло, что все это время лодка шла в надводном положении. Ему почему-то об этом никто не сказал. Ну и ладно, война ведь закончена.Фелер спустился вниз и хотел было пойти вновь объявлять общий сбор, чтобы сообщить всем о вынужденной капитуляции, но услышал какие-то крики и споры из торпедного отсека. Кажется, там был Кесслер. Капитан медленно спустился. Услышав звуки погрузки торпеды в нишу, он значительно ускорился. Капитан вбежал в помещение, и там действительно был Кесслер и несколько матросов.—Итак, все готово? Первая пошла!—Отставить первая пошла.Генерал авиации дрогнул и отбежал вперед, развернувшись к капитану. В его руках был пистолетWalther P38, палец был на спусковом крючке, предохранитель снят. Кажется, он не собирался отводить его от капитана. Во второй руке он крепко сжимал наступательную гранатуEihandgranate M39, не типичную «с деревянной рукояткой», а даже в официальном названии именуемую за форму «яйцо».—Ульрих, ты спятил? Хочешь взорвать нас всех из-за этой сраной торпеды?—Там вражеский эсминец. Мы должны уничтожить его.—Он уже не вражеский, ты псих. Мы в надводном положении и выкинули белый флаг. Оставь эту