мужику ласковое слово сказать!
И пошёл за Мелли следом, держась на расстоянии.
– Господин Риедарс, – напряжённо сказала я. – Вы должны поговорить со своим товарищем, объяснить…
– Аурем, – рыкнул Вепрь и вновь сгрёб мою ладонь в кулак. – Полошишься больно. Как смотреть, чего говорить, за других всё печёшься… Всегда зажатая такая? Замоталась в эти свои этикеты, а веселиться-то совсем, смотрю, не умеешь.
– Господин Риедарс, – я оторопела от такой прямоты. – Простите, но мне совсем не до веселья. И смею напомнить, что я всё же тесса, а этот статус подразумевает…
– Статус-шматус, – хмыкнул кайарахи и весело подмигнул. – А я тебя научу, красавица.
Глава 9
Что я, оказывается, умею так плебейски визжать, в страшном сне не могло присниться.
– Тесса! – заорали басом дэвры и радостно замахали ручищами. – Иди сюда, малявочка, тебя только и не хватало!
На городской площади, куда снова привёл меня Вепрь, веселье было в самом разгаре. Я поначалу испугалась, когда увидела, как дикари окружили трёх женщин, сидящих на лавке. Рядом стояла толпа местных мужиков, также взявших в кольцо лавку с другими барышнями. Но мужики не выглядели ни недовольными, ни злыми, а горожанки и вовсе хихикали, раскрасневшись.
– Тесса Аурелия! Сюда давайте! Садитесь! – чуть не прыгал от возбуждения Юн.
Ничего не понимая, я обеспокоенно взглянула на кайарахи, но тот лишь весело оскалился. Я уселась на самый краешек рядом со смеющейся дородной дамой, а та ещё подмигнула и взяла меня за руку. Вторую так и держал в кулаке Чёрный Вепрь. Лавка была длинная, широкая, теперь по краям сидело по две дамы, включая меня, а посерёдке было пусто. Дэвры встали по бокам и позади, освобождая впереди пространство, и так же поступили городские мужчины, открыв нам симметричную картину.
– Ну, – рыкнул Кныра на местных мужиков, с хрустом разминая шею. – Слабо́, козопасы?
– За «слабо»-то ответишь, дохлых черепах загонщик? – ему навстречу вышел крепкий мужик из местных, поигрывая бицепсами.
– У-УУУ!!.. – весело загудели обе стороны, а Кныра, оглядев соперника, довольно оскалился. – Давай!
А потом ни с того ни с сего оба поднырнули под лавки, земля резко ушла из-под моих ног, и я завизжала самым позорным образом.
– Шесть! – расслышала я сквозь собственные вопли и смех соседок. – Семь! Восемь!..
– А-ААА!!! – зарычали оба силача, когда счёт перевалил за двадцать, и одновременно рухнули на колени.
Впрочем, драгоценный груз на своих мощных плечах не растеряли, да и остальные следили за хрупким равновесием лавок, страхуя дам, чтобы те не соскользнули. Кныра из последних сил бережно опустил дубовую перекладину ещё ниже, и барышни с весёлым визгом спрыгнули на землю, хохоча. Меня же от неожиданности просто парализовало, и когда лавка всё же завалилась на одну сторону, я съехала прямо в подставленные руки кайарахи.
Кныра с местным здоровяком уважительно переглянулись, распластавшись по мостовой.
– А я-то! А я-то! – прыгал вокруг Юн и бил себя в грудь. – На руках давай кто-нибудь! Слабо?
– Троху зовите! Кузнеца! – обрадовались местные. – Да он тебя, паря, одной левой уделает!
– Ну что, красавица, не весело разве? – хохотнул Вепрь, а я только сейчас сообразила, что кайарахи до сих пор держит меня на руках, а я судорожно вцепилась в его плечи.
– Боги милостивые, – прошептала я, когда очутилась на своих ногах. Дэвры, глядя на меня, ржали во весь рот. Да уж, хороша наставница… Железная выдержка, стойкость и самообладание, крепость духа и стальные нервы, в любой ситуации держать лицо – всё как папенька учил… Лучшая тесса Вельтарингии… Пока не завизжит, как поросёнок резаный.
И отчего-то собственное нелепое поведение так саму рассмешило, что недавний испуг обернулся нервным смехом и прорвался наружу.
– О-ооо! – зарокотали дэвры, неистово стуча кулачищами по столам. – Вот это наша малюточка! Ну-к, хозяева, тессе нашей тоже плесните!
– Никакого алкоголя! – запротестовала я. Но потом принюхалась к кружке – хмельным там и не пахло, а разгорячился народ исключительно из-за жаркого веселья, что творилось на площади.
Дэвры, конечно, не могли не похвастать своей силой, но и местные кузнецы, мясники и овчары оказались не лыком шиты. И что удивительно: проиграв в каком-нибудь состязании, дэвры не впадали в ярость, не стремились заново повергнуть соперника, а лишь довольно рычали, хлопая более сильного по плечу. Силу они не просто признавали – уважали. Вот и побеждённый Юн уже с восторгом сообщил мне, что завтра в кузню пойдёт: «Видали, тесса, какой хват у Трохи? От так же хочу!»
– Эй, скрипачи! Плясовую давай! – крикнул кто-то, и музыканты быстро переключились на весёлую мелодию, а меня уже подхватили под руки горожанки и закружили в нехитром деревенском танце.
Ритм в две четверти я уловила сразу же, с удивлением узнав в этой сильно упрощённой и ускоренной народной версии привычный для меня экоссес. Но суть осталась та же: танцевался он парами и тройками, с постоянной сменой партнёров. Когда эстафета докатилась до меня, я с удовольствием подхватила руку одного мужчины, шутливо «отбив» его у предыдущей дамы, как танцем и предписывалось, подхватила второго кавалера и этой тройкой мы сплясали кружок до следующего обмена. В отличие от великосветского варианта, здесь танец ещё сопровождался залихватскими визгами, а юбки весело отплясывающих горожанок взлетали едва ли не до колен.
Насмеявшись и наплясавшись вдоволь, я только сейчас обратила внимание, что дэвры скучковались поодаль и ошалело взирали на танцующих. Что ещё такое?
– Всё в порядке, господа? – я подошла к ним, широко улыбаясь; настроение действительно поднялось. – Ну же, присоединяйтесь, это несложный танец.
Первым отмер Кайваи Медоед. Со страшными глазами он тыкнул пальцем в местного мужичка.
– Эта… Тут же ща бойня будет… Тесса, мы, если чо, ни при чём, сама видела! Мы-то их баб не трогали! А вон тот мужик – он и свою бабу приобнял, а потом ещё другую, и третью потом закрутил… И вон тот тоже! И этот!.. Не, ребзя, вы как хотите, а я на такие замесы не подписывался!..
– Вы о чём, господин Кайваи?
– У дэвров к чужим женщинам прикасаться не принято, – пояснил Вепрь. – А то рук потом не досчитаешься.
– Это же просто танец! – поразилась я. – Господин Риедарс, я
