ехидно, прекрасно понимая, о чем говорили парни, но зная, что наши сердца принадлежат друг другу.
В свободное время после игры я села на берегу Финского озера залива и наслаждалась солнцем. Вдруг я услышала тихое трение ног о песок. Я обернулась. Ко мне грациозной поступью шёл Томас, а перед ним – маленькими шажочками Орсон. Улыбка не могла не появиться на моем лице, а радость – не наполнить всю душу. Орсон подбежал ко мне, обнял своими маленькими ручками мою руку и сел на колени. Его лицо светилось от счастья, как и мое. Томас сел рядом и посмотрел на меня полными любви глазами. Лёгкий ветер растрепал его отросшие волосы, и я невольно вспомнила его в день нашей первой встречи. Он легко убрал свои локоны с лица и смотрел на нас беспокойными глазами. Но сейчас Томас был самим собой: добрым, веселым и любящим, даже без слов.
– У Орсона новый зуб? – спросила я, нарушая тишину.
– Да, он два дня плакал.
– Два дня? Ты ж, мой малыш! Настрадался, да? Ну ничего, все оправдано, – Орсон разглядывал рисунок на моей футболке, резко посмотрел на меня после этих слов и рассмеялся звонко.
– Там какие-то парни обсуждали тебя.
– Да? И что же говорили? Что я волшебная женщина и тому подобное? – я ехидно улыбнулась.
– Верно. Но они забыли одну вещь. Ты – моя волшебная женщина.
– Безусловно. Но мало кто об этом знает. Так что уж прости их, мой ревнивец.
– Я не ревную. Я знаю, что ты от меня никуда не уйдёшь.
– И от чего же такая уверенность?
– Во-первых, ты любишь Орсона. А во-вторых, ты любишь меня.
– Такие себе аргументы. Любовь приходит и уходит, а ты сам того свидетель.
– То, что было с Беллой – ошибка. Я был молод, глуп и слеп.
– А сейчас ты поумнел и выбрал меня?
– Я не выбирал тебя, ты сама меня выбрала. Поэтому ты не выберешь никого другого. Ты отшила Дэна, хотя он тебе нравился. Так что я никогда не поверю тебе, если ты скажешь, что уходишь к другому. Ты любишь меня. И всегда будешь любить.
Я закатила глаза и отвернулась. Он повернул легким движением руки мое лицо к себе и поцеловал меня. Его тёплые губы, казалось, передавали биение его сердца. Длинный нос снова упирался в мою щеку. Я поняла, что Томас прав. Я ни на кого его не променяю.
Томас тихо прошептал:
– Я тоже тебя буду любить.
26 глава «Она»
Однажды, когда мы уже снова были в Лондоне, мне довелось прогуливаться вдоль Темзы, ожидая свою сестру, которая хотела пройтись по магазинам, но как всегда опаздывала.
Я спокойно шла, наблюдая прекрасный вид реки, озолочённой солнцем, как вдруг увидела знакомое лицо и волосы. Девушка шла с парнем мне навстречу довольно быстрым шагом. Ее лицо было притворно веселым, как вдруг она увидела меня и тут же переменилась. Она посмотрела по сторонам, слегка замедлив шаг, и вновь бодро пошла на меня, но лицо ее выражало презрение, печаль, ненависть и ужас. Девушка подошла ко мне вплотную, и мы остановились.
– Как поживаешь, Ава? Томас тебе ещё не наскучил?
– Общество умного, интеллигентного, заботливого и воспитанного парня никогда не наскучит девушке, которая глупость считает пороком.
– Милый, иди вперёд. Я догоню.
– Милый? Это все тот же парень, с которым ты изменила Томасу, да, Белла?
– Да.
– А ты неимоверно постоянна. Похвально. Или ты ему тоже изменяешь? Хочешь и его жизнь разрушить?
– Ава…
– Зачем? – я перебила ее. – Зачем ты разрушила жизнь Томаса? – Белла молчала. – Я этого не понимаю. Тебе не были нужны его деньги. У тебя своих полно. Так зачем он был тебе нужен?
– Я не знаю.
– Не знаешь? А знаешь, что он плакал по ночам два года?
– Я просто хотела научить его. Он – вечное дитя. Он не понимает.
– Это ты не понимаешь. Он добрый, верный и весёлый, несмотря ни на что. Он не такой, как мы все. И некоторые вроде тебя считают его неправильным. Но он, как раз, правильный. Он особенный.
– Я знаю это лучше тебя. Он достоин целой вселенной, а я лишь потухающая звезда. Сделай его счастливым, пожалуйста, – Белла ушла, смахнув горькую слезу, которая попала на мою щеку. Но от этого не сладко, не гадко.
Я не стала рассказывать об этой встрече Томасу. Вы можете подумать, что это глупо, но я знала, что это только расстроит его, а может, и хуже сделает. Он снова вспомнит о ней и может поменять своё мнение о том, стоит ли ему вновь строить мосты с Беллой. Я была уверена в его любви к себе, но все-таки, что бы он ни говорил, Томас любил ее до сих пор. Любил сильно, оттого и плакал. Он плакал и сейчас, хоть столько времени прошло. Он никогда не переставал плакать и вспоминать ее. Я прекрасно знала это, но не давала Томасу это понять. Я боялась его потерять.
Спустя неделю я возвращалась из магазина с Орсоном. Он все шёл, ловил осенние листья и повторял единственное слово, которое мог произнести – «мама». Я радовалась. Почему нет?
Мы тихонько зашли в квартиру, чтобы не тревожить Томаса. Он спал ещё, когда мы уходили. В прихожей на вешалке висело красное пальто, на обувной полке стояли кожаные сапожки, а сверху лежал цветочный шарф. Я узнала эти атрибуты. В сердце кольнуло, будто стрела пронзила. Не пуля, она бы ушла. Стрела, потому что осталась и отравляла всё тело. Ноги подкосились, руки ослабли, когда я услышала голос той, чьи вещи висели в прихожей.
– Я не могу без тебя жить. Я поняла, что кроме тебя мне никого не надо. Каждую ночь мои сны о тебе, а днём из моей головы ты не выходишь. Я не вижу свою жизнь без тебя.
– Тем не менее, ты приходишь спустя почти три года, которые Ава и я воспитывали Орсона, – у меня отлегло от сердца. Он любил меня и, казалось, не собирался отказываться от меня и пренебрегать той, которая построила его, ради
