Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
одна камера не зафиксировала движения ни возле дома, ни внутри него, не сработал ни один из датчиков, во множестве расставленных на территории, ничего подозрительного не видели и многочисленные сотрудники охраны, находившиеся в здании. Однако, рано утром Пахомова нашли мёртвым в его кабинете. В двух шагах от него лежало тело охранника, рослого сорокалетнего мужчины, видимо, пришедшего на шум борьбы и попавшего под руку преступникам. Убит тот был необычным способом – ему раскололи череп огромной мраморной плитой из числа тех, что лежали в хозяйском кабинете и предназначались для отделочных работ. Этой плиты, к удивлению следователей, на месте преступления не оказалось, нападавшие зачем‑то унесли её с собой. Как они попали в дом, и как выбрались обратно, да ещё с массивным мраморным бруском в руках? Как смогли обвести вокруг пальца электронику и не попасться на глаза многочисленным телохранителям? На эти вопросы у следователей не было ответов.
Но ясно было одно: с судьёй и олигархом расправилась одна банда. На это указывало обстоятельство, тщательно скрываемое полицией от прессы: возле тела каждой жертвы была оставлена картонная бумажка с распечатанной надписью «Хватит!» Только у Обухова под ней прибавили слово «кумовства», а у Пахомова – «бандитизма».
Слушая эту историю, я внимательно присматривался к Николаю, стараясь понять, какую роль в ней он уготовил мне.
– Дело в том, что одна зацепка в деле всё‑таки есть, – поймав мой вопросительный взгляд, пояснил Ястребцов. – Одна из камер на территории особняка сняла машину, сразу после убийства проехавшую мимо дома.
– И что, нашли владельца? – поинтересовался я.
– А вот это самое интересное, – сделав глоток кофе, сказал Николай. – Машина эта, старый «Мерседесик», принадлежит нашей местной газетке – «Терпиловской правде». Ну, помнишь «Терпиловку»? Шахматные задачки ещё с тобой и Ванькой Милорадовым…
– Помню, – нетерпеливо передёрнул я плечами. – Ну так и что – угнали преступники машину, и всего‑то делов.
– Да вот не так всё просто, – покачал головой Коля. – Я сразу как запись посмотрел, оперотдел набрал – мол, не заявляли ли тачку в розыск? Нет, не заявляли. Ребят послал к редакции – стоит машина на месте, у самого входа, чёрт бы её побрал. По своим каналам попытались выяснить в редакции, катал ли её кто‑то из сотрудников в тот вечер – опять нет. На коробке у неё блокиратор установлен, такой, знаешь, штырь металлический. Для угонщика он особой проблемы не представляет, но снимать всё‑таки хлопотно – с корнем драть приходится. Ну а там он на месте, нетронутый. Следовательно…
– Машину брал кто‑то из своих, – догадался я.
– Точно! – Коля энергично хлопнул ладонью по столу. – И наша задача понять, кто именно.
– Ну так вызывай их по очереди, да тряси как ураган осину.
– Ну а вот это уже глупость, – кисло поморщился Ястребцов. – Серьёзного бандита допросом не запугаешь. Преступник просто уйдёт на дно, банда затаится, ну и поминай их как звали. Да и потом – а вдруг машину кто‑то посторонний брал? Приятель друга, пятый дядька на киселе незаметно сделал себе ключи, ну и пользует это корыто, пока никто не видит? Нет, тут поумнее бы сыграть надо.
Алексей искоса, с хитрым прищуром, глянул на меня.
– Ну и что ты от меня хочешь? – пожал плечами я.
– А то, что устроился бы ты, Игорёк, на недельку в «Терпиловку», да изнутри выведал всё как следует, а? Нет‑нет, не отказывайся, – умоляюще протянул он ко мне руку, – делов там реально не больше, чем на неделю, да и потом я от тебя никаких подвигов не требую. Не откроется тебе Сезам, не разузнаешь ничего, ну и чёрт бы тогда с ним. Тогда уж напрямик ломанёмся, допросы там, обыски… А получится – и мы в выигрыше, и ты. Представь только, какой матерьялец получится?
– Да ну что ты! – отмахнулся я. – Сам подумай: как я с бухты‑барахты свалюсь в эту твою редакцию, начну там разнюхивать что‑то по углам… Преступник же меня в одно мгновение раскусит.
– Нет, я тут всё уже обкумекал. Если правильно обстряпать дело, твоё появление шума вызвать не должно. Во‑первых, мы в прессе об убийствах не болтаем, и преступники вряд ли догадываются, что их след уже взят. Во‑вторых же и легенда у тебя будет подходящая. Из «Терпиловки» полгода назад уволился корреспондент, и ему вроде как ищут замену. Вот ты ей, этой заменой, то есть, и будешь.
– И что, я вот так вот просто заявлюсь в редакцию и попрошусь на работу? А вдруг не примут?
– Примут, мы это со Стопоровым, главным редактором, согласуем.
– А сам он не может быть связан с бандой?
– Вряд ли… Это человек проверенный. В обоих случаях у него было твёрдое алиби. Да и, сказать по чести, водятся за ним кое‑какие делишки. Он и с арендой мухлюет, и кой‑какие заказики на публикации берёт у наших местных козырьков. Короче, как‑то не тянет на народного мстителя. Да и возраст, знаешь ли – семьдесят лет почти.
– Всякое может быть.
– Минимальный риск, конечно, присутствует, – согласился Николай. – Поэтому и его мы не будем знакомить со всеми обстоятельствами. Придумаем тебе легенду – мол, ты оперативный сотрудник, которому необходимо под видом журналиста появляться там‑то и там‑то.
– Думаешь, поверит?
– А почему бы и нет? Самая обычная история. Да и нам не столько нужна его вера, сколько чтоб он язык за зубами держал. А уж в этом на него можно положиться.
– Ну а почему никому из своих не поручишь? – снова попытался отбояриться я.
– Игорь! – Ястребцов отчаянно всплеснул руками. – Да какие из моих ребят журналюги? Из них половина имя‑то своё с трудом пишет. Преступник их вмиг раскусит. А ты профессионал, да и человек опытный, компетентный, жизнь знаешь…
Я задумался. Таинственные убийства, народные мстители, кровавые страсти в трёх сотнях километров от Москвы… Достоевский и Чернышевский в провинциальном колорите. Такое может зацепить читателя если как следует подать историю. Но три недели! Поехать в Терпилов сейчас для меня означало поставить на карту всё. Я исподлобья глянул на Колю: знает ли он, что в этот момент, за чашкой остывшего кофе, я решаю свою судьбу? Поймав мой взгляд, он ответил ободряющей улыбкой. Ну а если отказаться и остаться в Москве? Что делать тут? Ждать у моря погоды, наблюдая за тем как капля за каплей утекает драгоценное время? За прошедшие две недели ничего не подвернулось, а вдруг и следующие три пройдут впустую? Нет, к чёрту это всё! Погибать – так с музыкой!
– Ладно! – решительно хлопнул я ладонью по столу. – Помогу тебе!
– Спасибо, спасибо! – Коля обеими руками энергично тряхнул мою ладонь. – Когда приехать сможешь?
– Надо всё ещё с начальством перетереть, но, думаю, на этой неделе, в пятницу.
– Хорошо, замечательно!
– Но у меня есть три условия, – оборвал я.
– Какие?
– Во‑первых, ни при каких обстоятельствах не вмешивайся в ход моего расследования.
– Договорились.
– Во‑вторых, никакой цензуры быть не должно.. По итогам работы я напишу всё именно так, как увижу, ничего не скрывая. Разумеется, за исключением твоей роли в деле, если ты того пожелаешь.
– Замётано.
– И последнее: мне необходим максимум информации по делу. Это, кстати, в наших общих интересах – чем больше мне известно деталей, тем эффективнее я сработаю.
– А об этом я уже подумал, – торжественно произнёс Ястребцов. Достав из‑под стола глянцевый кожаный портфель, он извлёк оттуда толстую пластиковую папку и подтолкнул ко мне. – Я нарушил несколько наших внутренних правил и скопировал для тебя кое‑какие следственные матерьялцы. – Он тяжело опустил на папку ладонь. – Тут всё – протоколы допросов, фотографии с мест преступлений, сведения об убитых. Смотри только – поосторожнее со всем этим, хорошо? Не показывай никому, а то секир‑башка мне будет, – улыбнулся он.
Перед тем как разойтись, мы утрясли с Николаем кое‑какие второстепенные детали, в частности, придумали мне легенду и псевдоним. Легенду была такая: я – московский журналист, работавший в небольшом издании, но временно вынужденный поселиться в Терпилове.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
