Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
Юйвэнь Чжоу, их головы, словно мячи, раскатились по полу во все стороны. Тут Мужун Синь увидал самого Юйвэнь Чжоу, так и не занявшего свое место. Уголки его рта были приподняты в кривой усмешке, словно прятавшей удовлетворение от успешно выполненного хитрого плана.
Рот Цао Гуя заткнули скомканной тряпкой, но он мычал и рвался, пытаясь сказать хоть слово. Его взгляд, полный ненависти, остановился на Мужун Сине: друг сдал его! Тот не успел и слова сказать, как его крепкое тело оказалось вжато в стол Юйчи Гуном, теперь ему самому нужна была помощь.
– Подвести сюда мятежника Цао Гуя. Мы хотим знать, как в его жалкую голову пришла мысль устроить переворот. – Юйвэнь Ху сжимал рукоятку меча по имени Режущий Драконов. Лицо правителя было бледным как полотно. У его ног поперек зала лежал труп танцовщицы в красной одежде, душа покинула ее тело. Капли крови, стекавшие из зиявшей в ее спине ране, были похожи на земляных червей, извивавшихся на лотосовом орнаменте пола.
Старший евнух и служанки были заняты уборкой места убийства, их лица ничего не выражали.
Мужун Синя накрыла паника. Кто выдал секрет Цао Гуя и его намерение устроить переворот? Как бы иначе государь смог принять меры и разрушить его планы? Вспомнив странный силуэт, мелькнувший за окном прошлой ночью, Мужун Синь ощутил близость бога смерти.
Тюлевый занавес под потолком был рассечен острыми мечами, и несметное множество вооруженных воинов спустилось в зал и плотно окружило государя, готовое защищать его.
Цао Гуя пинками подвели и бросили в ноги Юйвэнь Ху. Тот подал знак рукой, и один из воинов выдернул тряпку изо рта Цао Гуя. Глаза Гуя пылали гневным огнем, он холодно огляделся по сторонам. Все собравшиеся, от слуг до чиновников, погрузились в гробовое молчание и ждали, что же скажет сановник Цао, осмелившийся покуситься на жизнь правителя.
– Во все времена победитель становился владыкой, а проигравшего прозывали разбойником. Юйвэнь Ху! Сегодня мне пришел конец, но не пройдет и десяти лет, как и твоя песенка будет спета!
Ни один мускул в лице Цао Гуя не дрогнул во время этой яростной тирады, но от его слов у Мужун Синя сердце кровью обливалось. Замолчав, Цао Гуй окинул взглядом окружавших его людей, и тут из его рта брызнула кровь, он упал навзничь и, тяжело дыша, забился в конвульсиях, как загнанный зверь. Увидев эту попытку самоубийства через откусывание языка, Юйвэнь Чжоу растянул губы в улыбке, обнажив крепкие зубы.
– Мятежник не достоин легкой смерти! Вывести бунтаря Цао Гуя из зала, пускай он прочувствует, как десять тысяч стрел пронзают его сердце! – Юйвэнь Ху мрачно вынес смертный приговор.
Мужун Синь давно знал о жестокости Юйвэнь Ху. Вот и сейчас тот явно решил устроить показательную казнь, чтобы вселить страх в прочих сановников. Слуги выволокли Цао Гуя из зала и сразу отбежали в стороны – в ту же секунду воздух со свистом пронзили острые стрелы, выпущенные лучниками, заполнившими все пространство вокруг. Мужун Синь был не в силах смотреть на это, отвернулся, и тут в его ушах прогремели предсмертные слова Цао Гуя: «Тот, кому суждено потрясти мир, долгие годы хранит молчание; тот, кому суждено сверкать молнией, долгие годы плывет по нему тихим облаком».
В следующий миг Цао Гуй стал похож на соломенное чучело, на котором лучники тренируют меткость. Сотни отравленных стрел пронзили его, из ран рекой хлынула кровь, и душа покинула его преклоненное тело.
У Мужун Синя сердце сжалось от чудовищной участи, постигшей близкого друга, но он не посмел пустить и слезинки. Его величество Юйвэнь Ху волком смотрел на него, не произнося ни слова.
По спине пробежал холодок: Цао Гуй решил, что он предатель, у его величества тоже возникли подозрения… Видимо, ему самому, да и всему роду Мужун придется несладко.
Глава 1
Юйвэнь Кай: подслушивающий
Юйвэнь Кай не походил на остальных членов рода Юйвэнь.
Отвага и искусность в бою у сяньбийцев в крови. Отец Юйвэнь Кая Юйвэнь Цзэ был прославленным воином из Дундучэна, получившим за заслуги титул сановника. Его старший сын, Юйвэнь Сюн, сопровождал отца в боевых походах и поклялся повторить его героическую судьбу. Рожденные в семье полководцев, отец и сын славились мастерством в верховой езде и стрельбе из лука, и тут на свет появился Юйвэнь Кай – единственный в роду, кого заинтересовало чтение книг, кто стал разбираться в древних текстах и законах и обожал мастерить руками. Эти таланты он унаследовал и смог развить благодаря своей матери – девушке по фамилии Ли из ханьского рода ремесленников, проживавшего на юго-западных границах.
Как-то раз в сундуках матери Юйвэнь Кай обнаружил старую книгу, плотно завернутую в сатин, расшитый облаками. Это была книга знаменитого ремесленника Лу Баня «С одним изъяном»[12]. Один раз перевернув ее страницы, Юйвэнь Кай уже не мог оторваться. Он старательно возился с каждой поделкой и всякий раз, когда завершал новую, бежал к матушке похвастаться результатом.
Мать Юйвэнь Кая звали Ли Чжэньмэй[13], она была истовой буддисткой. В ее родных краях круглый год стояла весна, все люди поголовно чтили Будду, поэтому каждый день, проснувшись на рассвете, она совершала обязательный ритуал – наливала свежую воду в чашу перед статуей Будды, украшала алтарь композициями из живых цветов и раскуривала благовония, совершая молитвы. В это время Юйвэнь Кай почтительно сидел, выпрямившись на складном деревянном стуле, и дожидался, пока матушка завершит поклонение Будде. В комнате, облицованной сандаловым деревом, он наблюдал ее утонченный силуэт, затем матушка разворачивалась, и на ее щеках он замечал зарево румянца, напоминавшее модный в то время «макияж цветов персика». Прическу матушки дополняла шпилька с серебряными подвесками в виде бабочек, они раскачивались, следуя ее движениям, сталкивались и издавали легкий звон, который хотелось слушать бесконечно.
У Ли Чжэньмэй были глаза феникса[14], излучающие свет нежный, как сияние звезд. Мягким голосом она позвала: «Кай, сынок, позволь маме взглянуть», – а договорив, села напротив сына. Юйвэнь Кай почтительно подал ей самодельную фигурку беседки.
– Ах, да она точь-в-точь как настоящая! Милый Кай, когда вырастешь большой, посвяти себя вот этому занятию. Не повторяй за своими братьями, которые только и знают целыми днями упражняться с пиками и драться палками. Боюсь, добром они не кончат, – так Ли Чжэньмэй наставляла сына, вращая в руках и расхваливая фигурку беседки.
– Матушка, старший братец Юйвэнь Сюн – настоящий герой. Он
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
