о героях, сюжете и книге в целом.
Если Вы хотите поддержать автора, пожалуйста добавьте книгу в библиотеку, поставьте "Мне нравится" и подпишитесь на автора. Спасибо!
Глава 1 Караван для клана Блэкторн
4876 год по Земному григорианскому календарю
Даниэла Фэйрвейн
Сырой осенний ветер продувает до костей, толстые, грубые колёса повозки скрипят под тяжестью груза. Дорога уже подмерзает, и каждый шаг лошадей сопровождается приглушённым хрустом тонких льдинок под копытами. Деревья по обе стороны частично сбросили листву, обнажив темные, изломанные силуэты в тревожном ожидании зимы.
— Дан, Дан! Как считаешь, мы успеем вернуться домой к зиме? — доносится до меня звонкий мальчишеский голос.
Я лишь морщусь, услышав это. По сути, мы могли вернуться в любую минуту, если бы не одно «но» — Скор, племянник нашего Ярла, посчитал что не дело мне в девках ходить, и позвал замуж. А если откажу, грозился запретить Синье торговать. Учитывая, что она официально считалась единственной кормилицей семьи, мы не могли себе этого позволить. Вот я и уехала. Вернусь через год, может, два — к тому времени Скор, надеюсь, присмотрит себе другую девицу и женится.
Скор — отвратительный, рослый детина, лентяй и пропащий пьяница. Если бы я согласилась, вряд ли он дожил бы до второго дня свадьбы: с моим-то характером и силой. Но в случае отказа Синью и Дайнара, моих «родителей», точно выгонят из клана.
Поэтому лучше… вот так.
Орина я забрала с собой по просьбе Дайнара — он опасался, что через братишку на меня могут оказывать давление, а мальчишку начнут дразнить и унижать. У «отца» с Ярлом давний конфликт, и с каждым годом всё становится хуже. К тому же запасы бризоцвета давно иссякли, но ближе к югу эта проблема исчезнет.
— Не знаю, братишка, — хриплым шёпотом отвечаю я. В полный голос я не разговариваю: другие охранники каравана уверены, что в детстве я перенесла тяжёлую болезнь, и уже привыкли к моему голосу. — Может, нас примут в другой клан, ближе к югу, где ветер мягче, денег больше, а разбойников меньше. И бризоцвет цветёт — только руку протяни.
— Дан! Проверь первую телегу, что-то они там застряли, — кричит мне один из торговцев. Я нехотя плетусь туда, чувствуя, как мерзлая земля хрустит под подошвами моих ботинок, подбитых мехом.
Приземистые, выносливые лошади, покрытые густой шерстью, провожают меня равнодушными взглядами, пока я направляюсь к голове процессии.
— Дан! — зовёт меня Дравнор, возглавляющий караван, указывая на покосившуюся телегу, нагруженную товаром. Она заметно замедляет и без того едва ползущую колонну. У первой телеги заметно перекосило колесо. Дравнор осматривает треснувшую ось и устало выдыхает: — Если не починим сейчас, дальше не поедем. Проверь, а я позову ребят помочь.
Мы сгружаем часть тюков, поднимаем телегу деревянными рычагами, аккуратно заменяя повреждённый участок. Я держу запасное бревно, пока другой охранник, Валдрин, укрепляет его клиньями и гвоздями, то и дело бросая взгляд на тускнеющее небо — день подходит к концу. Колесо наконец устанавливают на место. Валдрин отряхивает руки о штаны, а Дравнор, наблюдающий за процессом, качает головой:
— В темноте далеко не уйдем, рисковать не буду. Разбивайте лагерь, пока совсем не стемнело. Орина можешь отправить помогать с готовкой, - указывает мне главный и я благодарно киваю.
Дравнор вызвал меня на охрану уже в третий раз. Грузный бородатый мужчина, неожиданно проворный и сильный, имеет огромное влияние в клане Бартерхалл, куда я очень хочу вступить. Поэтому я готова браться за любую работу и даже охраняю караван со значительной скидкой.
Все рассредоточиваются вокруг повозок: кто-то рубит хворост для костра, кто-то расстилает шкуры и перетаскивает льняные тюки, создавая подобие стен от ветра. Дравнор громкими указами назначает людей на дежурство.
Я распихиваю охапки хвороста так, чтобы ветер не срывал пламя, и помогаю Орину разжигать огонь. Один из торговцев достаёт котёл, другой — пропахшие солью полоски сушёной рыбы и пучки трав. Всё это уходит в котёл вместе с нарезанными корнеплодами, так что вскоре над лагерем витает аромат наваристой похлёбки. Народ выстраивается в небольшую очередь: кто-то приносит деревянные кружки и миски, а кто-то сидит на поваленном бревне и лениво болтает, дожидаясь горячего ужина.
— А что же, Дан, тебя дома поджидает зазноба? Потому уже второй раз за год к нам приехал? Хотя ты, конечно, совсем сопляк, даже борода не растёт. Кожа нежная, как у бабы, — Отто, один из молодых стражников конвоя, смеётся раскатистым мужским смехом, и его поддерживают другие.
— Ничего, девушкам нравится, — сипло отвечаю я, улыбаясь встревоженному Орину.
Если бы я переживала каждый раз, когда меня сравнивают с женщиной, давно бы поседела. Женщины моего роста редки, да и с мечом я управляюсь получше большинства этих шутников.
— Жду не дождусь, когда мы доберёмся до Айсварии, там самые красивые рабыни. Я с ними ласков, не обижаю. Многие сами меня ждут… — Айриг, новичок в караване, мечтательно смотрит на звёздное небо.
Но меня разговоры о рабстве только угнетают. Разве можно говорить о какой-то добровольности, о том, что кто-то тебя ждёт, если эти женщины не могут сами распоряжаться своим телом и временем, а отданы на потеху своими «хозяевами»?
В чём-то доктор Ларссон прав — рабство и впрямь было дикостью. И, например, в Ксин'тере на юге или даже в Терезии на востоке рабство давно искоренили.
А мы всё живём… по-старому.
Точнее, выживаем, не имея подобных ресурсов.
Ночь выдалась холодной и безветренной. Кто-то ухитрился растянуть шкуры почти в центре лагеря, ближе к огню, а я отыскиваю местечко под раскидистой кроной, чтобы хоть немного укрыться от сквозняка. Вокруг слышны тяжёлые вздохи уставших людей, бормотание и едва различимое шуршание — это ветер перебрасывает опавшую листву. Охранники дежурят по очереди, меня никто не тревожит: моя смена начинается только через три часа. Устроившись на боку, я подтягиваю колени к груди и прикрываю голову краем одеяла, пытаясь согреться и уснуть на своей половине шкуры. Другую занимает Орин.
Примерно через час мне всё-таки удаётся провалиться в зыбкую дремоту, но почти сразу что-то тягостно сжимает грудь. Кончики пальцев неприятно покалывает — где-то вдали кто-то разжигает огонь, и я почти ощущаю его жар, улавливая направление, запах, текстуру.
А потом пламя гасят — слишком поспешно, буквально спустя несколько минут.
Ещё один караван? Случайные путники?
Снова закрываю глаза, убеждая себя не накручивать, но всего через несколько
