попытке догнать быстрого, словно гепард, меня, ухмыляюсь и несусь прочь от деревни, задействуя все силы своего виртуального аватара.
Долго наслаждаться свистом ветра в ушах не вышло. Вскоре свет лампы выхватил впереди продолговатый белёсый бок, а следом за ним и развернувшуюся в мою сторону пучеглазую морду. Оторвавшись от недоеденной тушки пантеры, мерзкое насекомое клацнуло жвалами в попытке оттяпать кусок посочнее уже от меня. Выругавшись, угощаю урода ударом клинка по башке.
Попадание! Вы наносите безбрачнице 13 урона.
Ясно, я сваливаю. Увернувшись от следующего укуса бронированной твари, бросаюсь в сторону, однако шестилапое насекомое вмиг настигает меня, цепляя своими кусачками за бедро.
Безбрачница наносит вам 27 урона. Вы истекаете кровью (2 урона за 5 секунд, сроком на 30 секунд).
– Да отвали ты! – отмахиваюсь мечом, без того же успеха. Низкий урон безбрачницы компенсируется непробиваемым хитиновым панцирем.
Осознав, что эта жужелица-переросток так просто от меня не отстанет, хватаю с пояса скляночку с кислотой и прыгаю из стороны в сторону, выжидая подходящий момент. С моей единичкой в метательном по-другому никак.
Попадание! Вы наносите безбрачнице 2 урона. Ослепление.
Испуганно застрекотав, жучара начинает мотать головой. Едкая алхимическая субстанция застила ей глаза, давая мне время уйти. Отлично, да только это не последняя встреча. Джунгли, куда ни ступи, кишат разномастной дичью, из-за чего полуночный забег превращается в хождение по минному полю. Вот напорюсь сейчас на десяток диких собак, загонят они меня на дерево и будут пасти, вплоть до прибытия благодарных преследователей. Как быть? Единственное, что пришло в голову, это свернуть на восток, в сторону почти родной Бостани. Там дичь послабее, да и повырезал я её хорошенько. Разверзшийся под ногами овраг заставляет меня опять изменить маршрут. Влетаю в расположение мирно дрыхнущих бородавочников и оставляю их позади ещё до того, как оклемавшиеся секачи ринутся за мной следом. Этак можно самый настоящий паровоз за собой собрать! Хотя ненадолго. Те же травоядные свинтусы обычно отстают шагов через тридцать и возвращаются к своим свинским делам.
Боковым зрением отмечаю какие-то блики среди деревьев. Смахивает на костёр, но ведь я часа два на баобабе высиживал, дожидаясь, пока дикари уснут, и никаких источников света в округе не видел. Ерунда какая-то. В любом случае, мчаться навстречу следующей партии монстров будет столь же рискованно, как и пойти проверить, что там такое. Смысла замедляться не вижу, всё равно у меня лампа сверкает на поясе, поэтому прорываюсь с треском через переплетение лиан и обнаруживаю небольшую поляну с хитрым костром, разведённым в ямке, дабы не привлекать издали нежелательного внимания. Трое рослых, антрацитово-чёрных мужчин, облачённых в одни набедренные повязки и ожерелья, встали плечом к плечу и изготовились к бою, заслышав моё приближение.
– Оло мак! – вскрикивает спрятавшийся за их спинами светлокожий брюнет в не менее элегантном наряде, хватая одного из губастых воителей за плечо. – Оло!
– Бара мак чога! – зло отзывается тот, вырываясь из хватки белого. Двое его соратников синхронно делают шаг вперёд и вбок, обходя меня с двух сторон с копьями наперевес.
– Кепу бонго, – твёрдо произносит мой собрат по расе, поднимая ладонь. – О труве. Ты игрок?
Я вздрогнул от неожиданности, даже не зная, что меня поразило больше, внезапный переход черноволосого на русскую речь или сама суть вопроса.
– Игрок, – я жадно впился глазами в своего цифрового сокамерника. Если, конечно, он в этом мире такой же пленник, как я.
– Оло мак, – решительно повторяет мой собеседник, взявшись, на этот раз, за копьё воинственного чернокожего.
В ответ последовала яростная тирада. Они заспорили, прибегая к гримасам и резким взмахам руками там, где не хватало средств устного самовыражения.
– Послушай, за мной толпа…
– Оло труве, чога! – зарычал вероятный главарь этой шайки и, выхватив каменный нож, красноречиво провёл им поперёк горла.
Дискуссия продолжилась, причём, если я ничего не напутал, ребятки успели уже зайти на четвёртый круг, используя одни и те же слова скудного лексикона.
– Беги! – внезапно сменил тональность черноволосый.
– Мак! – одновременно с ним крикнул вожак, и к моему телу устремились сразу два зазубренных наконечника.
Отступи я назад, непременно схлопотал бы хотя бы один, поэтому делаю короткий прыжок вперёд и приставным шагом выскакиваю из треугольника, образованного врагами. Владелец каменного ножа успевает полоснуть меня по плечу, но в ответ получает широкую кровоточащую рану через всё брюхо. Впечатлённые прытью жертвы аборигены по волчьи стараются обойти меня и вынудить открыть спину. Им спешить некуда, по крайней мере, они так думают. А собрат-игрок, зараза такая, утёрся и стоит себе с видом оскорблённой невинности вместо того, чтобы помочь.
– Ща, как жахну! – запустив руку в сумку, хватаю первое, что попалось в ладонь, и угрожающе вздымаю над головой сжатый кулак. – Все вместе на тот свет улетим! Скажи им!
Собрат по расе глядит на меня с некоторым сомнением и начинает шлёпать губами, очевидно, не находя слов, чтобы предупредить туземцев о нависшей над их головами опасности. Благо, его вмешательство не потребовалось, противники и без того застопорились, не понимая, как трактовать мою выходку. Первым оклемался вожак. Подбадривая себя воинственным рыком, он наскочил на меня, нанося умелый удар копьём.
Тунпо наносит вам 37 урона. Вы истекаете кровью (2 урона за 5 секунд, сроком на 30 секунд).
Сражаться с копейщиком, не имея под рукой щита, до крайности неудобно. В девяноста процентах случаев, первый удар будет за ним, в счёт длины оружия, что мой новый знакомец наглядно и продемонстрировал. Швырнув в одного из его подпевал «смертельный заряд», оказавшийся корнем грамла, перехватываю копьё и, дёрнув гада к себе, пронзаю его грудь Волчьим укусом. Добить не удаётся, приходится отбегать, чтобы не попасть под раздачу замешкавшихся дикарей. Меня оттесняют подальше от израненного Тунпо, а тот, будто из воздуха, достаёт какой-то сосуд и жадно осушает его, запрокинув голову. Три секунды, и все мои достижения в виде двух на редкость поганых ран, растворяются, оставив на его теле лишь два бледных шрама. Именно этот момент отряд тихонько подкравшихся грамлов-воителей счёл подходящим, чтобы вырваться на поляну, голося во всё горло и потрясая оружием. Бывшим врагам мгновенно стало не до меня. На каждого навалилось ровно по два коротышки. Ещё двое помчались вдогонку за улепётывающим игроком, а последняя пара поспешила ко мне. Грамотные какие! У них там, что, полевой командир с начальным образованием в кустах отсиживается?
В пять богатырских ударов разделываю свою порцию зеленокожих, да ещё успеваю записать на свой счёт третьего, воюющего с Тунпо. Чернокожие себя показывают немногим