кто согласится оставаться на вторых ролях. Если она будет рядом с тобой, то жди подстав и подковерную борьбу.
— Может, этого не будет. Вы же не так давно сказали, что она готова на все ради знаний.
— Ради тебя она тоже готова на все. Я же сказал, что она хваткая девица.
— Это только ваши предположения.
— Илья, умения моих людей задавать правильные вопросы и твои зелья в сумме творят чудеса. Удается узнать даже то, о чем допрашиваемый раньше не подозревал сам. В случае с тобой она не удовлетворится одними знаниями. Таисия ей не соперник, сразу говорю. Старшая Беспалова, та свое место выгрызала, но борьба пойдет не с ней, а с ее дочерью. Твоя невеста не из тех, кто будет драться за место под солнцем. Она скорее плывет по течению, понимаешь?
Я кивнул. Единственный скандал Тася устроила, находясь под чужим ментальным давлением. Как только она надела защитный артефакт, поведение сразу стало ровным, без скандалов и истерик. Грабиной истерики тоже не были свойственны, но рядом с ней мне постоянно казалось, что она всего лишь играет роль доброжелательной улыбчивой целительницы. Этакая маска, которая облегчает жизнь. Облик Таси же маской не казался. Она была именно той, кого я видел.
— И если Грабина готова на все для достижения своих целей, то младшая Беспалова никогда не сделает то, что она считает непорядочным.
— Вы к чему это все мне говорите? — удивился я.
Греков потер подбородок.
— Мне понравилось, как держалась эта девушка. Есть в ней некий стержень. Если бы не эта чертова клятва, я бы сказал, что Грабина для тебя предпочтительнее Беспаловой, — неожиданно выдал он. — В политике зачастую приходится делать вещи, неправильные с точки зрения обывателя. Если окажешься в такой ситуации, Беспалова тебя не поймет, Грабина — поддержит. Но все это отвлеченные рассуждения, потому что клятва, она никуда не денется. И мы никогда не можем быть уверены, что она не начнет внезапно действовать.
— Я так понимаю, что убивать вам ее не хочется?
— Как сказать, — он поморщился. — Своими догадками в отношении тебя Грабина ни с кем не делилась. Идеальным вариантом было бы решить, как с Фадеевым. То есть договориться о принятии их рода под свою руку и убить девушку по дороге от нас. Обвинить потом Живетьевых в мести за выход из их клана. Сплошная польза. Павел Тимофеевич был бы за этот вариант. А что думаешь ты?
Он замолчал и вопросительно посмотрел. Мне же вариант уничтожения Грабиной, которой я уже настроился передать целительство, не нравился совсем.
— Алексей Дмитриевич, давайте рассуждать логически. Стала бы Арина Ивановна держать при себе человека, который клялся в верности роду, а не ей лично? Вон как министры, поклявшиеся в верности государству, к нам зачастили. Могла ли не понимать опасности такого варианта Живетьева? Вряд ли. Значит, там клятва личная, так?
— Весьма вероятно.
Он улыбался довольно. Как учитель, чей ученик наконец-то начал применять мозги по назначению.
— У сына Живетьевой нет никаких рычагов, чтобы заставить Грабину дать клятву ему или клану. Если ее род пользуется моментом, чтобы отколоться от Живетьевых, это говорит о том, что на них нет клятв. Хотя последнее можно просто проверить. И если ничего не обнаружится, то я готов под клятву передать знания по целительству Дарине.
— И если она будет заниматься лечебницей в Верейске, а ты находиться в Дальграде, то и пересекаться вы почти не будете, — с довольной физиономией закончил Греков. Похоже, он меня подводил своими рассуждениями именно к этому моменту. Вряд ли его так занимала судьба Грабиной…
— Честно говоря, я бы предпочел спокойно отучиться в Верейске, — вздохнул я, прекрасно понимая, почему этот вопрос поднялся. — Перенестись сюда, в свою башню, я могу практически мгновенно.
— Думаю, вы решите в кругу семьи, как будет лучше, — заявил Греков. — А пока я хочу показать тебе вариант клятвы, который может подойти в случае Грабиной.
Глава 2
С Грабиной я поговорил вечером, пояснил, что согласны их принять только на условиях полной клятвы от нее, вариант которой показал. Происходило все в присутствии Шелагина-младшего и Грекова. Первый был гарантом заключенного договора, а второй тщательно следил, чтобы все намеченные пункты были оговорены и ничего лишнего девушка не получила бы.
— Да вы прямо как Арина Ивановна! — выдохнула она в сердцах. — По рукам и ногам вяжете.
— На самом деле мы сильно рискуем, потому что нет возможности определить, клятва кому на тебе висит. И сразу уточню: передача знаний будет только тебе. Если члены твоего рода захотят приобщиться, то только под такую же клятву. Зато окажем полную помощь при обустройстве лечебницы в столице княжества.
— А почему не в столице империи? Я девушка амбициозная, — усмехнулась Грабина.
Я глянул на Шелагина, он кивнул.
— Можно рассмотреть и такой вариант, — признал я. — В нынешней ситуации это вполне реально. Выбрать здание из государственных активов или построить новое на государственной земле.
— Я знаю, какое имущество считалось государственным, а не принадлежало лично императорской семье, — оживилась Грабина, как будто мы уже обо всем договорились. — Есть у меня списочек. Можно сказать, наследство от Арины Ивановны.
— И много такого наследства? — заинтересовался Греков.
— Это мое наследство, не ваше, — отрезала она. — В договор не входит. Возвращаясь к нему, могу я выбрать из списка наиболее мне подходящее?
— Обещать, не буду, но рассмотрим, — даже не взглянув на Шелагина ответил я. И так было понятно, что все будет зависеть от слишком многих факторов, чтобы говорить определенно. — Как ты понимаешь, только после клятвы.
— После клятвы мне уже вряд ли удастся что-то выторговать, — возразила Грабина. — Она очень ограничивает степень свободы. Я не уверена, что настолько хочу новые знания. Клятвы, знаете ли, не полезны для здоровья. Это я вам как практикующий целитель скажу. Не зря покойная Арина Ивановна за свою жизнь не взяла на себя ни одну клятву. Я тоже не уверена, что клятва стоит тех знаний, что вы мне можете дать. Цена клятвы великовата.
— Цена клятвы — твоя жизнь, девочка, — вмешался Греков. — Ты утверждаешь, что имеющаяся клятва была дана Арине Ивановне, но после ее смерти она осталась. Проверить, говоришь ли ты правду,
