Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
учили совсем другому наречию.
Говорил Лембит искренно, и князь это уловил — в глазах полыхнуло, и Владимир Псковский сам наклонился над столом, над которым стояла вечерняя трапеза, пусть не обильная, скоромная, да еще с вином — вот только даже по кубку «красного» они еще не отпили.
И не сколько спросил, потрясенно выдохнул:
— Откуда ты, княже⁈ Раз говоришь о мире ином?
— Я из другого времени, княже, может быть и смешно, но дочь твоя, что ты выдал замуж за Теодориха, имела потомков от сына-сиротки, что сейчас маленький, из рода уже графов Буксгевденов — их кровь есть в моем отце, и течет во мне. Просто ты мой дальний пращур, нас разделяет восемь веков. И не смотри на меня так, лучше взгляни в окно через эту вещицу. И когда дальнее для тебя станет близким, а смутное видимым и различимым, ты поймешь, что нет обмана в моих словах. Так время и разделяет, и сближает. Посмотри вот так, именно через это. Просто откинь щиток от бойницы.
Князь не взорвался гневной вспышкой на его слова, нет, он взял маленький бинокль, и не откинул, чуть ли не вырвал щиток. И приставил к глазам окуляры, непроизвольно вскрикнув через секунду. Но бинокль не выронил, продолжил смотреть снова, не побоялся снова прижать к глазам. И уже только ахал, не сдерживая эмоций, разглядывая окрестности. А Лембиту уже подсунул «половинку», та вдвое больше увеличивает.
— В эту подзорную трубу посмотри, княже, будет гораздо лучше видно, и на все вокруг внимательно посмотри, убедись, что хорошо видно и различимо, а не мираж или морок перед глазами стоит.
Владимир Мстиславович отдал бинокль, и прижал к правому глазу окуляр, зажмурил левый. И такими словами выразил свое восхищение, что ни один монах эти бы изречения в летопись не занес. А Лембиту настоятельно попросил увлекшегося лицезрением окрестностей князя:
— А сейчас в широкую сторону посмотри, и сравни две картины, которые ты там увидишь. И вспомни мои слова, что сказал тебе давеча.
Владимир Мстиславович перевернул «подзорную трубу», и тут же ахнул, громко выругавшись, с неповторимой экспрессией. Посмотрел еще раз, но уже выдержанно промолчал. Лембиту же протянул ему маленький бинокль, вложил в ладонь, забрав «половинку»:
— Посмотри через этот, убедись, как могут глаза обманывать.
Князь последовал совету, на этот раз смотрел долго, молчал, только бинокль переворачивал. Затем с видимым сожалением отдал его Шипову, закрыл ставней бойницу, и приобняв за плечо, проникновенно сказал:
— Теперь понимаю, что ты говорил о смутном и различимом, о ближнем и дальнем, прости, Леонид, родич мой. Так что же мы стоим как чужие, одна в нас кровь течет, одной веры мы с тобой. Вот, возьми — родовой он мне, от отца достался, теперь твой навеки, носи!
Рванул ворот шитой жемчугом рубашки, так что бусинки по полу покатились, оторвавшись, достал обычный гайтан с массивным крестиком, в каменьях, и снял через голову. Понимая, что сейчас произойдет, Лембиту расстегнул цепочку, снял с себя золотой крестик, который тут же повесил на псковского князя, застегнул цепочку. Тот же надел свой крест на Шипова, сграбастал в объятия, и они трижды поцеловались согласно обычаю. А затем князь показал рукою на стол:
— Что же мы стоим как не родные, родич мой? По чаре выпить надо, мы с тобой отныне и братьями стали. Пошли, Лембиту!
— Выпьем, Володя, что нам не выпить — тут нужно. Но не это, есть у меня одна вещица забористая, с моего времени, ликер «Старый Таллинн», на травах его настаивают. Берег до последнего, вот видишь, непочатая бутылка как видишь. Хотел на ночевке выпить немного, после рыбалки ушицы сварить, не удалось — «провалился» из своего в твое время, как в прорубь ухнул. Словно бинокль перевернули, в который ты посмотрел, и вот тут оказался.
Лембиту извлек из торбы единственную свою бутылку — он действительно постоянно прикладывался на рыбалке, и брал всегда маленькую, вполовину меньше обычной, с чаем и кофе ликер хорошо заходил. И сейчас был доволен, как удав обожравшийся дармовых кроликов — он добился многократно большего, чем рассчитывал даже в мечтах, не говоря о реальных планах. И ведь все предельно серьезно, какие тут шутки, Владимир Мстиславович не только поверил, его проняло. И братья они сейчас по кресту, «кровные», а это почитается родственными узами, такими же крепкими. Бинокль поразил князя, но бутылку он вертел в пальцах с не меньшим интересом, и читал этикетку. Действительно читал, а текст был на эстонском и русском языках — экспортный вариант. И понял кое-что — глаза широко распахнулись, даже очумело, так что головой потряс.
— Я ведь понял, что тут написано, понял! А это ведь арабские цифры, что они означают после «дата разлива»⁈
— Бутылка эта была залита настойкой в октябре 2024 года.
— Бог ты мой! Боже всемилостивейший…
Князь схватился за голову, но хорошо, что перед этим поставил бутылочку на стол, а то бы уронил, и та могла разбиться. И успокоился только через пару минут, глядя на Лембиту потрясенно. А тот уже подготовил кубки, и достал свою фляжку, которая под пробку была залита самогоном, но не обычным, а его уже здешним «творением» — очищенным березовым углем, на травке настоянным, хотя на местной браге, «медовухой» именуемой приготовленный. Пьянство уже в этом времени получило развитие, правда, напитки «суровой» крепостью не отличались — по нему так «слабенькие».
— Ты пей вино, княже, а сей напиток очень крепкий, пиво и вино в сравнении с ним водица, тебя запросто опьянить может, в ногах слабость появится, зело сильный напиток. Это я сам тут сделал, к вину не привык.
— Не им ли моим гридням раны обрабатывал, и давал напиться, чтобы боли не чувствовали, когда им заново раны чистил, и снова швы свои накладывал. Мне ведь говорили о том.
— Не моя вина, не хрен грязными руками лезть — членовредители, — вот тут взорвался Лембит, — предупреждал их, а они умники, ногти грязью забиты, а царапают — чешется, мол. Бараны тупые — чешется, значит, заживает, исцеление пошло, тут только ждать надобно, перетерпеть.
— Что ты, что ты, брат, не горячись — дурные они. А лекарь ты знатный, разговоры от юрьева до Пскова идут, и уже в Новгороде бают — ведун ты, волхв силы великой, либо сам святой, смерть отгоняешь, людей от любой хворобы исцеляешь. Давай лучше выпьем твоего снадобья, раз гридни мои пили
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
