бухты с четырьмя членами экипажа, закупоренными во втором отсеке. Утром на второй день мы узнали, что в госпитале скончался и пятый член нашего экипажа. Сложилось так, что на кладбище Коммунаров в Севастополе захоронены останки личного состава «АГ-16» («А-5») после катастрофы в 1931 году вместе с погибшими на «Л-4» в 1934 году. Могила выложена гранитной плитой, на ней высечены имена тех, кто покоится под ней. В День
Победы 9 Мая к этому месту многие люди возлагают цветы и венки. Не пропускаю этого дня, прихожу к этому месту и я. Рядом памятник личному составу «Щ-203», погибшему в период Великой Отечественной войны.
С безмерным чувством уважения люди чтят память воинов-подводников, отдавших свои жизни во имя могущества, славы и процветания нашей Отчизны. Кому выпала доля посвятить хотя бы часть своей жизни службе на подводных лодках, а тем более в период Великой Отечественной войны, и какой бы для него она ни сложилась, трудной и иногда суровой, тот всегда будет помнить о службе, которая накладывает свой отпечаток на характер и жизненные позиции людей.
Летчик-космонавт Герой Советского Союза О.Макаров в «Правде» за 14 февраля 1978 года писал: «В космосе, как и на подводной лодке, какая бы ни шла работа, нужно все время быть готовым к тревоге». У подводников во время войны вся деятельность складывается из постоянных тревог и реальных опасностей. О них старшее поколение подводников и рассказывает в своих воспоминаниях то ли в устной форме, то ли со страниц печати. И у каждого, по-видимому, есть на то свои причины или обстоятельства. И мой материал по подводной лодке «А-5» не был исключением из этого правила, и поводом для его составления послужили следующие события.
У меня до сих пор сохранились десятки кадров негатива фотопленки 1941-42 г.г. с личным составом «А-5». И когда я отпечатал снимки и вместе с пленкой предложил их сотрудникам музея КЧФ на хранение, то, несмотря на то что пленка и снимки были достаточно оценены, их не приняли. Передо мной поставлено условие – на каждого из членов экипажа, снятого на кадре негатива пленки, должны быть проставлены фамилии, имена, отчества и специальности. В фамилиях 35 членов личного состава я не сомневался, но по имени и отчеству назвать каждого я затруднялся и решил не приступать к этой задаче. И только благодаря научному сотруднику музея КЧФ Варлену Павловичу Коломыйцеву и председателю Совета ветеранов-подводников капитану 3 ранга в запасе Сафону Петровичу Джусу, которые убеждали меня в обратном, занялся этим выяснением. Это было поводом к написанию настоящего материала. В основе этой работы – волнующие встречи, переписка с моими сослуживцами. И для нас как бы приблизились и освежились в памяти легендарные походы в осажденный Севастополь, первая атака по фашистским транспортам, пять незабываемых суток под Одессой и последние аккорды отгремевших торпедных залпов с «А-5» по фашистским целям. И все же, заключаю, не исчерпана тема по «А-5» и не до конца раскрыт подвиг людей, о многом мог рассказать каждый из членов экипажа.
Приношу самую искреннюю и сердечную признательность моим боевым друзьям за действенную помощь и прямое участие в изложении материала – Ивану Васильевичу Качурину, Владимиру Никифоровичу Краснобаю, Дмитрию Андриановичу Папуше, Анатолию Петровичу Позднякову, Алексею Федоровичу Литвинову, Петру Васильевичу Бадигину, бывшему командиру лодки «Щ-202» капитану 1 ранга в запасе М.В. Леонову, двум ветеранам «пятерки» – П.А. Кутузову и В.С. Нижнему.
С самого начала и до конца этого очерка мною руководило одно желание – чтобы весь собранный материал передать на хранение в музей, с этой надеждой и заканчиваю эти строки. Бывший военком подводной лодки «А-5», майор в отставке Сколота Яков Куприянович
Май 1978 год.
Фотоальбом военных фотографий Сколота А
