очевидно, бессилен, а Кромвель и Кранмер не желали переходить к крайностям. В Тауэре Фрит написал трактат «Вечеря Господня». Он хотел устно изложить взгляды одному из своих сокамерников, но тот попросил записать их. Когда трактат был написан, друг Фрита по неосторожности показал сочинение некоему портному Уильяму Холту. Последний, получив трактат, отнес его прямо Томасу Мору, который имел еще два экземпляра через другие каналы — столь эффективной была система шпионажа. Хотя трактат богослова не был напечатан, Мор сразу начал писать ответ на него, который закончил к 7 декабря 1532 г. Фрит, как отмечает Дж. Мозли, видел напечатанный экземпляр своего трактата во дворце С. Гардинера, куда он был приглашен 26 декабря для частного дознания[590]. Мор сказал, что Фрит в этом трактате излил яд, содержащийся в работах Виклифа, Эколампадия, Тиндела и Цвингли. Об этом же он написал в письмах Фриту, желая разубедить молодого ученого в его ложном учении и доказывая ошибочность воззрений реформаторов[591].
Во время нахождения в тюрьме Фрит получал письма и от Тиндела, который знал об аресте друга, но не имел сведений о том, что тот написал трактат о причастии. В одном из писем к Фриту Тиндел просил его довериться Богу и уповать только на Всевышнего, не бояться угроз и пыток, и не лжесвидетельствовать. Тиндел утешал своего друга посредством длинной подборки цитат из Писания, он просил брать пример с братьев, которые не сломились под угрозами. Реформатор умолял Фрита надеяться на Господа, говоря, что без Божьей воли даже волос не упадет с головы верующего[592]. Письмо Тиндела выглядит достаточно убедительным и достойным самых высоких литературных похвал. В качестве посткриптума Тиндел пишет о репрессиях в Антверпене, Руане и Париже. Реформатор утешает товарища в том, что он не единственный мученик за Евангелие. В этом послании Тиндел сообщает о готовности наметить путь для тайной переписки, но каких-то конкретных мест и дат он не называет[593]. Будучи на свободе, Фрит, как известно, помогал Тинделу в переводе еврейских ветхозаветных книг, а также давал грамотные справки и рекомендации для написания «Ответа на Диалог сэра Томаса Мора»[594]. В своем же «Ответе Мору» Фрит следует за Тинделом в рассмотрении некоторых религиозных вопросов. Он пишет о том, что доверяет Уильяму, который живет, по его мнению, подобно бедному апостолу, Фрит цитирует слова Тиндела из одного письма, в котором реформатор говорит, что никогда не изменил ни единому слову Бога[595]. Тиндел был почитаем столь редким дарованием, как Фрит, что является лучшим доказательством величия его души. В письме Мору Фрит писал о том же, о чем не раз говорил У. Тиндел: «В данный момент мы не видим средств, с помощью которых можно провести разумное преобразование, но мы не будем прекращать говорить и писать, и пока мы дышим, Писание сохранится»[596].
5 апреля 1533 г. из типографии Николаса Твонсона в Нюрнберге вышел трактат Дж. Фрита «Вечеря Господня»[597]. Возможно, инициатором был У. Тиндел или кто-то из реформаторов. Фрит имел свободу в Тауэре, он написал там два трактата о причастии[598] и еще две-три небольшие работы, одна из которых — «Ответ Растеллу» — адресована зятю Томаса Мора[599]. В ней Фрит повествовал обо всех тяготах тюремной жизни[600]. Вскоре король отдал приказ о расследовании дела Фрита. Богослов обвинялся в том, что отрицал существование чистилища и утверждал, будто тело Христово не присутствует в евхаристии. Вначале Фрит был опрошен Томасом Кранмером относительно его мнения о вечере Господней, потом Кранмер и Гардинер вели с ним дискуссию по данной проблеме. Когда епископы поняли, что неспособны переубедить молодого ученого, они передали его суду консистории, который признал Фрита виновным в ереси[601]. Во время переправки Фрита в Ньюгейтскую тюрьму приближенный Кранмера сделал две попытки, чтобы спасти заключенного, предлагая ему бежать в Брикстонский лес. На вопрос о том, почему он отказывается от свободы, реформатор отвечал, что теперь, когда он лицом к лицу с врагами, он не будет отрекаться свидетельствовать о Боге и вере[602].
В январе 1533 г. Тиндел вновь отправил письмо Фриту. Реформатор оставил надежду на то, что его друг избежит казни и хотел подготовить его к предстоящему испытанию. В этом послании он просил Фрита открыто исповедовать свои убеждения и бесстрашно обличать лицемеров, надеясь на содействие Духа Божия. Тиндел предвидел, что Фриту придется отвечать на вопросы о присутствии тела Христова в евхаристии. Он предупреждает друга о том, что Роберт Барнз настроен против Фрита. Тиндел просит Фрита в своей аргументации полагаться на глас Божий в душе, а не на свои умствования, а также говорит, что если его (Фрита) призовут к ответу, ему подобает обороняться цитатами из Священного Писания, а не мудрствовать от себя[603]. По справедливому замечанию Э. Маккутчен, Тиндел преднамеренно избегает обыденных фраз, оставляя Фрита наедине со Спасителем. Исследователь также отмечает апокалиптическую направленность письма, как будто оно предвещает собственную экзекуцию Тиндела[604]. В данном письме реформатор называет Фрита Иаковом[605]. Возможно, Тиндел и вправду отождествляет Фрита с библейским героем, либо же он делает это в целях конспирации. Получил ли Фрит письмо, точно не установлено. Фрит был казнен 4 июля 1533 г. в Смитфилде[606]. Ученик Фрита, Джон Роджерс, также смело взойдет на костер двадцатью годами позже, во время правления Марии Тюдор.[607].
В период заключения Джона Фрита Уильям Тиндел тоже написал работу о причастии, которая называется «Плодотворный и боговдохновенный трактат относительно истинного учреждения и использования таинства крещения и таинства тела и крови нашего Спасителя Иисуса Христа». Работа была найдена среди имущества Тиндела после его ареста и издана друзьями реформатора вместе с «Завещанием Уильяма Трейси». К сожалению, не сохранилось ни одного экземпляра от первого издания[608]. Работа выглядит незавершенной, как будто она не получила должной обработки от автора. В этом трактате основное внимание У. Тиндел уделяет евхаристии — главному из семи таинств католицизма[609]. Причастие святыми дарами играло важнейшую роль в католическом культе. В отличие от позиции римско-католической церкви, согласно которой в святилище алтаря после консекрации происходит настоящее превращение хлеба в тело, а вина в кровь Иисуса Христа, У. Тиндел говорит о превращении символическом:
«Есть три мнения относительно того, что имел в виду Иисус Христос, произнося над хлебом и вином: “Сие есть тело Мое и кровь Моя”. Первое: что преосуществление происходит воочию, как вода
