Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 140
Теперь я знала, что неумение врать, разнообразные индикаторы были пустышкой, завязанной на чистейшей вере.
– Прости. Мы не будем о нем говорить. – Бэйли все еще боялась моей реакции, поэтому вела себя осторожно. – Я не отрицаю того, что вредила людям. Не знаю, как объяснить тебе мотивы. Я верила, что мы спасаем, открывая глаза на правду, ведь безупречные не способны ненавидеть, испытывать негативные чувства даже к врагу, в отличие от нас. Я считала, что их привязанность к темным лишь плод их собственных иллюзий, ведь они видят во всех людях только хорошее. Они уникальны, правительству на руку их существование. Но только после того, как они пройдут лечение. Вера в это дело была настолько сильна, что я не видела того, что происходит прямо у меня под носом. Все безупречные светлые быстро проходили реабилитацию, я не успевала даже толком понять, какими надломленными они уходили. Но только не ты. Ты до последнего вздоха доказывала свою правду. Тогда я поняла, как на самом деле обстоят дела.
Глаза защипало от осознания того, что мама могла встать на мою сторону, если бы ее не сломали. Она упекла меня в больницу лишь потому, что была слишком наивной, и этим воспользовались. Какую же боль она испытывала, когда ее память коверкали. И как же больно было тому темному, которого убили из-за ее искусственно созданного доноса.
Я давно поняла, что мама не была ни в чем виновата, и пыталась вновь с ней сблизиться. Мне не нужен был рассказ Бэйли, чтобы все осознать. Тем не менее после того, как мои собственные догадки подтвердили и разжевали, я сильнее прониклась ее горем.
– Чего ты хочешь от меня? – Я посмотрела на нее с вызовом. – Доверия? Его не будет. Прощения? Не дождешься.
– Хочу, чтобы ты позволила помочь тебе.
– Серьезно? – Из меня вырвался едкий и болезненный смешок. – Ты достаточно сделала, когда я была не в состоянии издать и звука, когда я была слаба. Сейчас все иначе, и я клянусь, если все твои слова окажутся ловушкой, ты станешь первой в списке тех, кому я буду мстить.
Бэйли продолжала стоять на своем, не унималась и старалась мне доказать, что все изменилось.
– Ты давно отреклась от светлого мира. Пойми, если бы в твоей жизни не произошли все эти вещи, ты была бы солидарна со старой версией меня. Дай мне шанс объясниться.
– Хорошо.
У меня не было выбора, я не могла просто сбежать, так как за Бэйли на диванчике все еще лежал тест, чудесным образом доказывающий, что во мне проявилась темная сторона.
Бэйли с облегчением выдохнула, подумав, что смогла расположить меня к себе.
– Как я уже говорила, мне удалось увидеть твою маму и немного последить за ней. Пока ты была здесь, она то пыталась забрать тебя, то настаивала на полном уничтожении из твоей памяти темного мира. Они стерли в пыль все, что ее наполняло. И если раньше они оправдывали подобное «излечением от тьмы», то сейчас стали просто забирать потенциальных безупречных, не дожидаясь контакта с темными, и превращать их в своих марионеток. Им стало плевать на прикрытие, они устали ждать того, что какой-нибудь темный или темная забредут к нам. Они забрали моего сына.
Она замолкла, и я увидела, как в ее глазах появились слезы. Сердце сжалось от отчаяния, которым наполнился каждый квадратный метр кабинета.
Бэйли была из тех женщин, которых называли несчастными из-за невозможности забеременеть. Когда она услышала свой диагноз, то, вероятно, почувствовала себя мертвой изнутри, так как в светлом мире нет для женщины ничего важнее детей. Ее успешная карьера вряд ли могла принести утешение, ведь для общества она оставалась будто меченой, поврежденной.
– Когда я после множества терапий все же забеременела, чуть не сошла с ума от радости. Мы с мужем пылинки сдували с сына, когда он родился. Как только он пошел в детский сад, я вернулась к работе, так как была ценным сотрудником и знала много тайн. Я не думала, что однажды моя работа может погубить его.
Теперь она плакала. Тихо, прикрывая иногда рот ладонью, чтобы случайно не издать слишком громкий всхлип.
– Они узнали, что он безупречный, и заставили привести его под предлогом обычного обследования. Он еще школьник, но они уже изменили его, исковеркали его полное любви сердце. Каждый день он говорит о том, как хочет уничтожить мир темных, а я даже не могу помочь ему. Я должна… должна поддерживать то, что они сделали с ним. Должна способствовать тому, чтобы других так же уничтожали.
Порыв помочь ей был искренним: я протянула руку и крепко сжала ее ладонь. Такой страх невозможно сыграть, такую боль невозможно подделать. Она сожалела, она боялась за своего ребенка, а в этом мы были с ней похожи. Нас объединили материнские чувства, и я захотела поверить в ее искренность.
Если бы в моем сердце было укромное место для еще одной порции боли, которую я должна буду сдерживать, я бы позволила себе сочувствие к этой женщине.
– Из-за того, что в их схеме теперь задействован мой сын, они перестали раскрывать мне все планы. Теперь из-за этого я не могу помочь как следует или передать вам нужную информацию, чтобы вы как-то повлияли на темный мир. Аврора, я знаю, что твой темный высокого положения, но не могу ничего вам предложить, чтобы он воспользовался этим и помог предотвратить катастрофу.
– Ты сказала достаточно. Теперь хотя бы понятно, что наше правительство решило усилить ненависть. И раз не нашлось доказательств того, что темные зло, они пришли к такому методу.
Времени становилось меньше. Возможно, к активным действиям их подтолкнуло то, что среди светлых была девушка высокопоставленного темного. Возможно, они стали быстрее готовиться к своему плану, чтобы воспользоваться запретной любовью, которую не удалось искоренить препаратами.
– Они думают, что я беременна от темного? – прямо спросила я.
– Не знаю, Аврора. Правда. Они не стали за тобой следить с помощью жучка, но должны были найти другой метод. И направили тебя ко мне наверняка не просто так.
Метод был. После вылазки темных в светлый мир они организовали дежурство на границе. Скорее всего, подобные патрули были всегда, когда ожидался очередной контакт светлых и темных.
Я размышляла о том, почему первый раз загадочные светлые, видящие ночью, объявились именно тогда, когда темные проникли в здание церемоний. Если сработала все же какая-то тайная сигнализация, почему же тогда не проверили чашу? Почему все благополучно разрешилось? Правительство явно знало о моей связи с
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 140
