она меня сильно напугала. А вторую — для Эдварда, для которого побег дочери стал серьёзным испытанием.
Глава 32. Это судьба
Дженнифер Колман
Мне повезло. Удалось проскользнуть незамеченной и выбраться через пожарный выход. Внизу уже ждал Томас. Он сиял, как начищенный серебряный столовый прибор, а меня это только бесило. Я не радовалась, я пыталась исправить свою жизнь.
Самое ужасное — я влюбилась в Джеймса. Он делал всё по своему личному желанию, никогда не оглядывался на чужое мнение и не сомневался в себе. Захотел поцеловать мою подругу — поцеловал, решил переспать со стриптизёршей — сделал её своей. Я же стала событием, которое заставило его отступить от своих принципов, согласиться на брак, которого он изначально не хотел. Ну что ж, я отпускаю его и освобождаю себя.
— Ну наконец-то!
Начинает Томас с претензии, поэтому отвечаю тем же.
— Ты поменял мою фамилию в списке поступающих?
— Сразу, как ты позвонила мне вчера вечером.
— Тогда поехали.
Толкаю его к незаметному автомобилю, который он же сам и арендовал. Так мы проехали долгий путь до самого Нью-Йорка. Оказалось, что мне достаточно было взять из прошлой жизнь всего несколько вещей, которые уместились в рюкзак.
Джеймс Эванс. Чуть больше года после несостоявшейся свадьбы.
Дженнифер тогда сняла со счёта приличную сумму, Эдвард заметил не сразу. Причиной тому стало попадание в больницу. Так мы выяснили, что его сердечная недостаточность стала причиной столь безапелляционного поиска мужа для своей дочери. Забота, которую мы не поняли, о которой она до сих пор не знает.
Я не афишировал, но искал. А она словно провалилась сквозь землю. Нигде не засветилась, и я почти уверен, что без субтильных ручонок Томаса не обошлось. Да, я всё ещё испытываю трепетные чувства к этому парню.
Время 7:23 вечера. Я в самом центре Нью-Йорка перехожу дорогу на зелёный свет. Ну почти на зелёный, жёлтый мигает, но уже готов смениться на нужный мне оттенок. После подписания выгодного контракта и ужина в компании руководителя, к слову говоря, женского пола, я расслаблен и поэтому сейчас не смотрю по сторонам и не особенно прислушиваюсь к звукам. А зря.
Я не сделал и нескольких шагов, когда почувствовал тупую боль в левом бедре. И если бы я прислушался, визг тормозов и шум мотора услышал бы чуточку раньше. Мысленно поблагодарив водителя, что он не проехался по мне колёсами, а лишь столкнул на асфальт, испортив дорогой шерстяной костюм, я проверил голову на целостность.
— Для избегания таких ситуаций в пасмурную погоду рекомендуют заранее начинать торможение перед пешеходным переходом.
Начинаю свою лекцию для пары стройных ног, остановившихся в полуметре от меня. Убедившись, что у меня ничего не болит, я даже обрадовался виду.
Дженнифер Колман. Чуть больше года после несостоявшейся свадьбы.
С самого утра меня преследовало странное чувство и всё валилось из рук. Сначала я поехала на репетицию, завтра меня ждёт отчётный концерт. Именно от него зависит, смогу ли я сэкономить на оплате обучения в следующем году. Я сильно нервничаю, уверена, что из-за этого и появились все эти глупые предчувствия.
После репетиции меня ждали три часа уборки столов за офисным планктоном. Я взяла не так много денег, чтобы их хватило на безбедную старость. По моим скромным подсчётам все они уйдут на обучение и съём квартиры, даже не хватит немножко. Всё верно, мой план не был идеальным. Томас порывался помочь, даже содержать меня хотел. Но я не позволю себе быть ему обязанной больше, чем уже есть.
Я вообще держу его на ещё большем расстоянии с тех пор, как заметила одну настораживающую вещь. Он решил, что его шансы повысились на почве помощи. Только этого не произошло, я продолжаю болеть другим человеком. Хотя я ни разу за весь этот год даже не пыталась найти его в сети. Вообще не узнавала о своей прошлой жизни. А вдруг меня найдут? Впрочем, с каждым месяцем я чувствую себя всё более одинокой. Невыносимо.
А после работы я еду домой. Мне нужно репетировать и хотя бы немного поспать. Мне понравилось водить. За рулём я расслабляюсь, чувствую себя хозяйкой собственной жизни. Казалось бы, теперь это чувство вообще не должно меня покидать, но… кроме одиночества и удовольствия от музыки, я больше ничего не чувствую.
Я снова собирала все светофоры на одной из центральных улиц Нью-Йорка. Неспешно двигаясь, я открыла бутылку с водой, сделала глоток, а после уронила крышку. Оценив расстояние до перехода и состояние светофора, я нагнулась за крышкой. А вернувшись в исходное положение и увидев перед собой наглеца, начавшего переход точно не на свой сигнал светофора, я растерялась и перепутала педали. Так отчаянно на тормоз я не давила ниразу.
— Мамочки!
Как только машина остановилась, я выскочила на улицу остановилась около мужчины. Он опирался ладонью на грязный асфальт, а ещё он сидел на нём в дорогом костюме. Холодный пот прокатился по моей вмиг ставшей каменной спине ещё в тот момент, когда моя жертва начала свои нравоучения.
— Для избежания таких ситуаций в пасмурную погоду рекомендую заранее начинать торможение перед пешеходным переходом.
Я узнала его на несколько мгновений раньше, чем он меня.
— Научил тебя водить на свою голову. — Мужчина жадно рассматривал моё лицо, а я молчала, поражённая нереальностью такого совпадения. — Так уж и быть, я не буду писать заявление.
Чтобы сделать хоть что-то и не упасть сейчас в обморок, я подаю руку Джеймсу Эвансу. Он берёт её, хотя она ему совершенно не нужна, чтобы подняться с дороги. Вокруг собрались зеваки, но я их не видела. Они — несуществующая декорация по сравнению с тем, кого я вижу перед собой. И если бы мне сейчас так не жгло руку его прикосновение, я бы потянулась, чтобы ущипнуть себя и убедиться, что я не сплю.
— Не хорошо вот так стоять посреди дороги и мешать движению, Дженнифер.
— Прости! Я отвезу тебя в больницу.
Тяну его к машине, но почему-то не в сторону пассажирской двери.
— Зачем в больницу? Я в порядке, даже руку не ободрал.
Останавливаюсь и растеряно хлопаю глазами. А куда тогда, если не в больницу?
— А ещё это водительская дверь. — Джеймс вздыхает. — Раз уж ты меня сбила, отвези в гостиницу. Вот уж не думал, что ты настолько меня ненавидишь.
— Я не ненавижу!
Мне непременно захотелось это опровергнуть. Когда я услышала рассказ своей бывшей подруги, я не возненавидела его. Я просто приняла его суть и
