намеченной зоны поражения, наступающие войска заняли исходное положение на безопасном удалении. Командование, гости и руководство учения заняли подготовленные для них наблюдательные трибуны на одной из высоток в 12-ти километрах от намеченного эпицентра атомного взрыва. Часть людей разместилась в блиндаже под трибуной с амбразурами из прочного органического стекла.
Всем были выданы светозащитные очки для предохранения глаз от светового импульса. Присутствовавшие с нетерпением ждали появления самолёта-носителя. Некоторые не учли возможности воздействия ударной волны и свободно прогуливались по настилу трибуны. Многие решили держаться за перила или хотя бы на них опираться.
Вновь обратимся к воспоминаниям А.И. Прошлякова:
«И вот в воздухе появился самолёт-носитель. Взоры всех были прикованы к нему. Все наблюдали, как от самолёта отделилась бомба и яркая вспышка в форме огненного шара озарила местность, а через несколько секунд воздух был потрясён сильнейшим взрывом. После вспышки мы сняли светозащитные очки и нашему взору представилась эффектная и страшная картина движения ударной волны, которая сметала всё на своём пути, ломала и прижимала лес и другую растительность к земле. В разных местах в округе вспыхнули пожары. Но вот волна дошла до вышки-трибуны и наделала в нашей группе переполох. Кто не держался за перила, были свалены волной на пол, те, кто не поддерживал головного убора, остались без него. Всё же обошлось без потерь и травм. Лица были покрыты сильным загаром.
После осмотра воздействия атомного взрыва, первые впечатления на присутствующих произвела картина обожжённой пустыни на месте только что стоявшего леса, отброшенные смеет стоянки и опрокинутые танки, остатки изуродованных автомашин».[91]
Несмотря на всю серьёзность ситуации, не обошлось в этот день и без курьёзов. Даже при всей основательной подготовке и тщательной проверке накануне учения территории оборонявшейся стороны специальной комендантской службой, в одном из блиндажей в 500–600 метрах от эпицентра взрыва остался заснувший связист. Он не получил при взрыве ни травм, ни значительного радиоактивного облучения.
Учение прошло успешно, поучительно с разных точек зрения и закончилось разбором с высокими оценками действий участвующих в нём войск. По окончании разбора войсковые части и соединения, принимавшие участие в учении, были отправлены в свои округа. На месте же суждено было остаться инженерным частям, которым предстояло ликвидировать последствия атомного воздействия в населённых пунктах, граничивших с Тоцким полигоном.
Прошлякову как главному руководителю по подготовке района этого опытно-показательного учения и проводившему эксперименты по противодействию инженерно-фортификационными средствами поражающим факторам атомного взрыва, предстояло обобщить и систематизировать полученный богатый материал с тем, чтобы потом с обоснованными выводами преподнести его для использования в Военно-инженерной академии и инженерном институте. На это ушло несколько дней, так как необходимо было тщательно осмотреть и произвести нужные измерения всех разрушений в сооружениях и отдельных их элементах, учесть показатели измерительных приборов и датчиков, которые фиксировали воздействие поражающих факторов по радиальным направлениям от эпицентра атомного взрыва, с учётом рельефа местности и направления ветра в день учения.
Были использованы также материалы по результатам воздействия атомного взрыва на авиационную, артиллерийскую, танковую и автомобильную технику, расставленную в сооружениях и открыто стоявшую на различных расстояниях от эпицентра и в различных условиях среднепересечённой местности. Ценность собранного материала заключалась в том, что испытания проводились в полевых условиях, приближенных к условиям войны, что подвергались испытаниям все предусмотренные нашими уставами схемы позиций в обороне и элементы их полевого оборудования. Труд получился довольно объёмным, и для доклада Алексею Ивановичу пришлось затратить около четырёх часов времени.
Фактический материал доклада был в последующем использован в учебном процессе в Военно-инженерной академии и в инженерном институте для работы по совершенствованию средств и способов инженерного обеспечения боевых действий войск в новых условиях.
Вскоре руководящему составу родов войск было предложено совершить турне по странам народной демократии и руководящему составу их армий, чтобы сделать соответствующие сообщения. А.И. Прошлякову было поручено посетить Чехословакию и Польшу. Его сообщения были встречены с большим интересом, так как доклады и выкладки в них были подкреплены большим фактическим материалом из опыта Тоцкого учения.
Период с 1955 по 1957 годы был насыщен рядом событий в государстве и армии, что не могло не отразиться на жизни и деятельности аппарата инженерных войск и эволюции в инженерном деле в целом.
1955 год был годом резкой смены курса руководства войсками со стороны Главнокомандующего Сухопутными войсками – первого заместителя Министра обороны Г.К. Жукова. Нужно отдать должное его руководству, однако его благонамеренные поучения подчас граничили с ненужной грубостью и оскорблениями человеческого достоинства подчинённых.
Однако в проводимых им учениях всегда было что-то новое, оригинальное, исследовались те или иные детали в организации руководства войсками, в особенностях оперативного и боевого построения войск, в тактике действий отдельных частей и подразделений, в проверке эффективности того или иного вида оружия или техники. Всё отживающее он отбрасывал безжалостно, уважал инициативных, ищущих новое в старом, деятельных и настойчивых в достижении поставленной цели людей. Каждое учение, проведённое им, обогащало опыт руководящих кадров в округах, в руководстве войсками в новых условиях.
Учения, прошедшие в Белорусском и Прибалтийском военных округах, на большую глубину, с форсированием сходу серьёзной водной преграды, показали несовершенство для новых условий понтонно-мостовых парков и переправочно-десантных средств, а также средств по обеспечению продвижения войск по грунтовым дорогам и целине в темпах наступательных действий войск.
А.И. Прошляков писал:
«…Нам удалось осуществить разработку и принять на вооружение путепрокладочные, землеройные и дорожные средства – путепрокладчик БАТ, траншейную машину БТМ, котлованную машину МДК. Основным предназначением путепрокладчика была прокладка войсковых путей, расчистка завалов, засыпка противотанковых рвов и срезка грунта на радиоактивно заражённой местности. Одновременно нами был срочно осуществлён крупный задел в разработке средств, обеспечивающих наступательные действия войск, особенно с форсированием ими крупных водных преград.
Для переправы войск в построении боевого порядка для решения задач боя на противоположном берегу требовались новые понтонные парки и переправочно-десантные средства. Взамен парка СП-19 для переправы железнодорожных эшелонов и парка ТПП, темпы наводки мостов из которых не отвечали требованиям времени, были разработаны и приняты на вооружение новые парки ППС, из элементов для перевозки на большегрузных автомобилях, и паркПМП, темпы наводки мостов из которого превышали ранее существовавшие в 5–6 раз. В это же время были разработаны и приняты на вооружение плавающие транспортёры К-61 и ПТС и гусеничный самоходный паром ГСП».[92]
По средствам заграждения основной упор был взят на создание мин, устойчивых к воздействию ядерных средств, на создание взамен минных раскладчиков минных заградителей на гусеничной базе с механической установкой и маскировкой мин на
