жёстко, без малейшего намёка на такт.
— И он терпел?
— Угу, — в уголках глаз Ани появляются слёзы.
— Вымещал всё после? — по рукам пробегает холодок, приподнимая волоски и вызывая непреодолимое желание пару раз изо всех сил врезать по боксёрской груше.
Нет, не по ней…
— Да, — подтверждает русалочка, отворачиваясь, чтобы мне были незаметны её слёзы.
— Детка, я со всем разберусь, уже разбираюсь.
— Алекс, не надо, пожалуйста! Это бесполезно. Я слышала истории о тех, кто пробовал, — словно от боли морщится Аня. — И я не хочу, чтобы ты…
Она широко открывает глаза, как будто видит меня впервые, а потом целует с таким жаром и страстью, что мы просто исчезаем из этого времени.
Если бы так запросто можно было выкинуть из реальности эту тварь! С неохотой вытягиваю я себя из порывистой, пьянящей близости.
— Аня, мне нужно уехать, — начинаю я обрисовывать планы на ближайшие пару-тройку часов, но она внезапно крепко сжимает мне руку и спрашивает:
— Алекс, а Галина… Она очень близкий вам человек?
Пару секунд обдумываю вопрос, не соображая, к чему она клонит.
— Не то чтобы близкий, но да, мы хорошо друг друга знаем. Она дочь одной из подруг ба, ну, и мы пересекались время от времени, когда могли помочь друг другу по работе. А что? — И только тут до меня доходит, что пересекались-то мы и по моей работе-хобби. Её отдельный тур! Но мы пообщались и, как мне казалось, признали право на личные интересы друг друга.
— Это не моё дело. И я бы никогда ничего не сказала, но…
— Что, детка? — сильнее стискиваю её в объятьях, внезапно понимая, что всё ведь ещё настолько хрупко, и то, что я с лёгкостью мог объяснить своей гипотетической избраннице в голове, сейчас может иметь совсем другой эффект.
— Лёша, — Аня поднимает руку, нежно касаясь своими пальчиками моей щеки, — не знаю, насколько правдивы те вещи, которые она о тебе говорила, но это не то, что рассказывают первому встречному о своём хорошем знакомом. Я столько раз в жизни сталкивалась с предательством, не хочу, чтобы это касалось тебя, — прямой взгляд, в самую глубину моих глаз, словно русалочка хочет найти там… опровержение? — Тебе не нужно мне ничего говорить! Я рассказала об этом только, чтобы ты был осторожнее с ней в будущем. Когда с тобой будет та…
Не сдерживаюсь, беру в ладони её лицо и чётко проговариваю:
— Аня, ТЫ — эта ТА…
— Я?
— Да.
— Но отпуск закончился. Ты уезжаешь.
— Кто тебе сказал?
— Ты. Сейчас, — губы моей русалочки подрагивают, она явно не верит в происходящее.
— Я уеду на пару часов. Нашёлся человек, который взялся помочь нам с твоим делом. Анют, я сделаю всё, чтобы стереть этого ублюдка из вашей с Данькой памяти навсегда. Я смогу.
А теперь слёзы, уже вовсю стекающие по щекам.
— Я… Ты…
— Моя русалочка, люблю тебя.
И впервые в жизни я получаю объятия, которые ко многому обязывают, но и дарят бесценное желание перевернуть весь мир ради счастья любимой.
— Ты… мой… — едва слышно шепчет Аня, но это бьёт в мозг сильнее крепкого алкоголя.
— Детка… о работе. Что сказала Галина? — рискую, потому что знаю, что при таком раскладе эта тема может ещё долго висеть нетронутой, но такой вариант не подходит мне.
Смущение, сильное.
Стерва постаралась на славу…
— Анют, давай так, она сказала, кем я работаю?
— Нет, — отрицательно машет она головой.
— Но намекнула. И ты догадываешься?
Один короткий кивок.
— Кем?
— Сопровождение дам…
— Эскорт. Да.
С силой жмурит глаза, но почти сразу же их открывает и произносит:
— Я могу… это принять. Ты потрясающий, и мне важно…
— Тебе не придётся, милая. Эта работа… — решаюсь на откровенность я, — закрытие детской травмы. Мой отец — безумная, но сверхкороткая любовь в жизни матери, из которой он исчез так же быстро, как в ней появился. Проблема была в том, что я был вылитый он. До такой степени, что мать почти не появлялась дома, скинув меня на ба. Когда мне исполнилось пять, она полюбила во второй раз, вышла замуж и навсегда вычеркнула меня из своей жизни. Ба с дедом — её из своей.
Но вопрос «почему», ведь я, в принципе, не так уж и плох, остался открытым. Закрылся он на четвертом году работы. Дальше, я начал искать… тебя. А ты оказалась тут, рядом, с внешностью Русалочки, характером Золушки и невероятной заботой о сыне.
Ань, я сумею оградить тебя от моего прошлого, если ты дашь мне шанс, — завершаю свое признание я, неотрывно наблюдая за её реакцией.
— К чёрту прошлое твоё и моё! — сквозь всё ещё текущие по щекам слёзы улыбается Аня. — Прости, но твоя мама просто дура! Мой хороший… серый волк! — в одно мгновение возвращает мне все краски жизни моя Красная Шапочка.
«Так… Осталось перегрызть глотку охотнику и жить долго и счастливо», — намечаю я себе план на сегодняшний вечер, скрещивая на удачу пальцы.
Приглашаю вас заглянуть в мой новый завершенный роман "(Не)Заметь" - авантюрный план по охмурению босса от двух сестер-близняшек.
Глава 23
Алекс
— Ты уверен, что Даня не ошибся? Всё-таки стрессовая ситуация, как ни крути, — в глазах ба ещё теплится надежда, но она практически сразу же исчезает после оценки выражения моего лица.
— Уверен. Это был он. — Плотно стискиваю челюсть, вспоминая непреодолимое желание размазать сволочь там же, на месте.
— Заметил?
— Не знаю. Когда я обернулся, он стоял в пол оборота и разговаривал по телефону. Но это умная тварь. Мог не подать вида.
— А как Даня?
— Испугался. Знаешь, меня самого рубануло от одной только мысли, что им придётся хоть на секунду столкнуться с ним лоб в лоб. И, ба, я не уверен, что оставаться сейчас здесь действительно безопасно.
— Почему?
— Прямой слежки не было, но он мог выспросить нужную информацию в центре.
— Но вы же не оставили данных!
— Не оставили. Но у Ани произошёл не очень приятный разговор с Галиной, после которого сложно говорить о надёжности последней.
— То есть?.. — вытягивается лицо бабули.
