что часто возил туда больных. Была еще одна причина, по которой я с удовольствием ездил в этот город. Там жили мои родители, можно было попутно заскочить и к ним.
В «Зеленхоз"мы приехали в самый разгар работы. По всей площади, а занимала она несколько гектаров, трудились женщины. Здесь выращивали и хвойно-лиственные саженцы, и плодово-ягодные, но меня интересовали цветы. А вот и они.
Вы когда-нибудь видели, как молятся мусульмане? Вот, приблизительно, в такой же позе трудились и работницы. Казалось, они беседуют с маленькими ростками, сообщая им радостную весть, что жизнь только начинается и будет, хоть короткая, но радостная.
Не зная, с чего начать, я просто громко поздоровался. Что тут началось. Работа сразу остановилась. В одно мгновение мы, т.е. я и мой водитель, оказались в кольце разгоряченных представительниц прекрасного пола.
– Ой, морячки! И откуда же вы такие нарисовались? – запели девушки на разные голоса.
– Боже мой, морской десант, в плен хочу, – жарко дыша, на меня надвигалась большегрудая брюнетка. – Морячок, увезите меня в жаркие страны.
И тут у меня мелькнула дерзкая идея:
– Да запросто. Мы тут у вас проездом, т.е. проходом, идем на Кубу крейсером «Аврора», стоим у первого причала. Так что желающих прошу на борт.
– На Кубу? – не поверил кто-то. – У нас же нет моря, один Днепр.
– А мы специально по рекам, чтобы противник не заметил Из Невы и прямо в Днепр. А реки куда впадают? Правильно, в море. А там и океан близко.
– А к нам- то зачем?
– К вам? За рассадой.
– За рассадой? Девчонки, вот умора. Морячки, а куда вы ее сажать будете, на мачты, что ли?
– Глупенькие, – совсем не обиделся я, – что вы можете понимать в морской практике. Вдоль бортов и высадим. Пока до Кубы дойдем, все в цветах и будем. Во – первых празднично, а во- вторых, маскировка.
Я врал так вдохновенно, что сам поверил в свои выдумки. Водитель от всего услышанного, да и увиденного, пытаясь не расхохотаться, весь покрылся красными пятнами.
– Ой, бабы, а давайте мы их здесь на ночь оставим. «Аврора» подождет, а они нам про жаркие страны до утра рассказывать будут. Гляньте, как матросик краснеет, видать неопытный совсем.
– Ладно, угомонитесь, – вдруг вступилась за нас молчавшая до этого женщина, – может быть, они действительно на Кубу собрались. Грузите, девчата, рассаду. Ты, морячок, – обратилась она ко мне, – сходи в контору и расплатись, а мы уж постараемся, чтобы братья кубинцы не в обиде были от вашего прихода. Правда, девчата?
Пока я бегал в управление и вернулся с квитанцией об оплате, салон санитарки был битком набит ящичками с аккуратно разложенными в них маленькими растениями.
– А где это первый причал? – опять посыпались вопросы.
– Да прямо в центре, где большой мост… Извините, нам к спуску флага успеть нужно. Все, заводи, поехали.
– Приезжайте еще, – закричали девчата на прощание.
– На обратном пути зайдем, – пообещал с наглой физиономией я и почувствовал, что краснею.
Все лето и до глубокой осени ярким укором моего обмана пламенели на территории лазарета очаровательные головки разноцветий.
Зима со своими капризами отступила и опять пришла долгожданная весна. Однажды меня срочно вызвали к командиру.
– Заходи, заходи, – загудел он укоризненно, – опять шалишь, доктор?
– Не понял… Что стряслось в моем «государстве»?
– Не в твоем, а в моем. Я здесь начальник и ты, со своим коллективом, в моем подчинении.
– Так точно, как прикажите.
– А вот и прикажу! Но с начала спрошу. Почему у тебя гражданские лица дневальными по лазарету назначаются?
– Какие гражданские? – оторопело спросил я. – С утра матрос Штацкий был назначен.
– Так и я об этом! Откуда у тебя в лазарете гражданские лица взялись? Ты их что, по дороге с Кубы притащил?
Та прошлогодняя история, видимо, с подачи водителя, быстро стала достоянием всего гарнизона.
– Никак нет, товарищ командир. Вы, наверное, имеете в виду матроса Штацкого?
– Угадал, его и имею, а сейчас тебя…
– Погодите, так это фамилия у него такая – Штацкий. В прошлом году был матрос Вчерашний, а теперь Штац-кий.
– Фамилия, говоришь? Ты их что, специально подбираешь, чтобы начальство злить? А тебе фамилия Цветков ничего не говорит?
– Говорит. Это представитель политуправления Авиации Флота.
– Правильно. Так вот, он с проверкой к нам через неделю прилетает.
– А я здесь причем?
– А притом, что опять за цветочной рассадой поедешь. И не возражай. У тебя – Штацкий, а у меня – Цветков.
– Так что, если бы его фамилия была бы Птичкин, мне пришлось бы на птицефабрику ехать?
– Зачем на птицефабрику? У тебя голубей достаточно…
Поехать пришлось. Когда меня увидели добрые дев-чата, я думал, разорвут на части. Пришлось сознаться, что в прошлый раз мы ушли темной ночью, чтобы соблюсти секретность визита. Теперь, через год, возвращаемся в Ленинград и хотим опять выглядеть так же красиво, как в прошлый раз. А в гости я всех могу пригласить, но только в порт нашей постоянной приписки. Короче говоря, рассадой меня отгрузили опять по полной схеме. Но Боженька – он все видит, все слышит и вранья не прощает. На Кубу я, все-таки, попал, правда, уже несколько в другом качестве. И в моря отходил целых семнадцать лет. Так что думайте, прежде чем обманывать, потому что мысль бывает материальна.
Хотя, если честно, я совсем не жалею о том, что случилось впоследствии и какие мне пришлось пережить приключения.
Примечания
1
Здесь и далее: ИГИЛ – организация запрещена в РФ.
