Хватит.
Я ведь вырос на улице. И не самой благоприятной. Там свои законы. Не те, к которым привыкло мое сегодняшнее окружение, впрочем... Тот, кто провернул со мной эту подставу, поработал на славу. Должен признать — я заглотил наживку, ничего не заподозрив. Но хватит. Цивилизованное сражение, которое я вел все это время, — это не война. А для дипломатии уже поздно.
Перестав звонить, прыгаю в машину, давлю на газ, направляясь к ее квартире на Арбате. Я там никогда не был, но пару месяцев назад Эльза присылала приглашение на какую-то камерную вечеринку-квартирник. Адрес запомнить оказалось несложно. У меня вообще фотографическая память.
Оставив машину на платной парковке подхожу к дому. Нет никаких гарантий, что она дома, но я хочу удостовериться. И мне везет. Наверное, впервые за этот изматывающий день. К подъезду подходит курьер с пакетом из дорогого ресторана. Любимого ресторана Эльзы.
Я увязываюсь за ним, когда парню открывают входную дверь в подъезд. В лифте даю ему пятитысячную купюру и прошу назвать адрес, по которому он доставляет заказ. Бинго. Получилось даже легче, чем я предполагал.
— Доставлю за тебя, не против? Подруга моя.
Парнишка согласно кивает. Позвонив в дверь, он поспешно ретируется, даже не дожидаясь чаевых — свое он от меня получил.
С мягким щелчком дверь открывается. В проеме показывается ярко накрашенное лицо Эльзы, вытянувшееся в изумлении, стоит ей увидеть меня.
— Богдан? — цедит испуганно. — Что ты тут делаешь?
— Курьером подрабатываю, — шучу без намека на юмор, оттесняя Эльзу в глубь квартиры. — Звонил тебе несколько раз. Не слышала?
— Я плохо себя чувствую, — защищается она, опомнившись от шока. На ней шелковый халат, волосы уложены, губы ярко накрашены. Не похоже, что она болеет, скорее — ждёт кого-то. — У меня гормоны...
— Тем более надо было брать трубку. Я же теперь вроде как несу за тебя ответственность, дорогая, — мой голос сочится такой неприкрытой издевкой, что она недовольно поджимает губы.
— Дан, не кипятись. Я могу объяснить, — начинает Эльза примирительно.
— Интересно послушать, — киваю я, швыряя пакет на стол.
Смотрю по сторонам. Модно, стильно, холодно и бездушно. Интерьер в стиле Эльзы. Мой взгляд фокусируется на бутылке вина и бокале, уже полупустом.
— Алкоголь? Ты же беременная, — напоминаю с язвительной насмешкой.
— Врачи не запрещают бокал вина за ужином, — находится она, не теряя лица. — Это даже полезно для сосудов.
— Ты вообще беременная? — спрашиваю, сощурив глаза. — Или это еще одна твоя больная фантазия?
— Конечно, я беременная! — вспыхивает она. — За кого ты меня принимаешь?
— За суку, которая сегодня утром нагородила обо мне лжи на федеральном канале? — риторический вопрос.
— А что из сказанного мною было ложью? — она демонстративно складывает руки на груди. — Когда-то мы любили друг друга, но при первой сложности отступили, потому что были молоды и горды. Но сейчас у нас появился шанс все исправить. Мы довольно долго виделись, и ты почему-то не ставил свою благоверную в известность о наших встречах. А теперь у нас будет ребенок. В чем же я виновата?
— Ты дура или только притворяешься? Никакого шанса у нас не было и нет! Я люблю свою жену! С тобой у нас были чисто деловые отношения! — рычу я, поражаясь ее наглости.
— Но той ночью, Дан… Той ночью ты говорил мне совсем другое, — она мечтательно прикрывает глаза. — Говорил, что я любовь всей твоей жизни.
— Я бы ни за что этого не сказал. Ты просто в край завралась!
— Можешь доказать? Пока козыри у меня, Дан. У меня есть фото. И даже видео. Знаешь, из неизданного, — она недобро улыбается.
— Ах вот как ты заговорила!
— Ну не одному же тебе меня оскорблять! — чеканит Эльза. — Я пришла к тебе, чтобы помочь. Я спасла твой бизнес, а в ответ так ничего и не получила.
— Ты издеваешься? Два денежных транша на твой счет тебе ни о чем не говорят?
— Что мне деньги? — она невинно хлопает ресницами. — Я приняла их не как плату за информацию, Дан. А как щедрый жест любимого мужчины.
Меня раздирает истерический смех. Эта женщина просто невозможна. Как змея, которая выкрутится из любой ситуации.
— Ты вообще понимаешь, что сделала?
— Я — влюбленная женщина. И делаю то, что считаю нужным.
— Ты просто мразь, — выплевываю потрясенно. — Или сумасшедшая.
— Ни то и не другое, Дан. Мы с тобой одинаковые. Ты и я, — она самодовольно улыбается. — Мы — хищники. И мы всегда получаем то, что хотим.
Смотрю на нее и не верю своим глазам. Сейчас Эльза вызывает во мне отвращение. И даже брезгливость.
— Мы с тобой совершенно разные, Эльза. Ты стервятник. Я таким никогда не был. И даже ты меня в него не превратишь, — выдыхаю ненавидяще. — Благодари бога, что я не бью женщин. И жди моего адвоката. Я хочу сделать тест на отцовство. Насколько мне известно, это можно будет сделать уже через пару недель.
— Любые тесты могут сейчас повредить плоду, — она картинно дует губы. — Я не позволю.
— Ну, не позволишь по-хорошему, сделаешь по-плохому, — чеканю яростно.
— Что ты имеешь ввиду?
— Мой адвокат проследит, чтобы ты получила судебное решение провести тест ДНК в выбранной мной лаборатории.
На мгновение Эльза теряется, невозмутимая маска слетает с ее надменного лица, но она быстро приходит в себя и вызывающе изгибает тонкую бровь.
— Много на себя берёшь, Богдан. Я не подвергну опасности нашего ребенка из-за твоей паранойи, — отмахивается она. — Мне так больно, что ты мне не веришь, милый.
— Я тебе не милый и я тебя предупредил, — говорю я. — И еще, если вдруг где-то здесь есть камера или ты надумаешь раструбить журналистам-стервятникам, что я был у тебя дома, имей ввиду, что на этот раз я тоже подготовился.
Демонстративно хлопаю себя по карману пиджака, где спрятано записывающее устройство, которое мне утром передал Павел.
— Ты что, считаешь, что я слила наши фотки? — визгливо уточняет Эльза.
Не знаю, кто сказал ей, что она хорошая актриса. Сейчас она играет из рук вон плохо. И мое подозрение, что она может быть замешана в постановке с моей
