знакомая мне жёсткость. — Расскажи мне. Что тебя тревожит?
Я глубоко вздохнула и призналась.
— Меня глубоко расстраивает то, что вы мне ничего не говорите.
Льен отпустил мою ногу, выпрямился. Скрестил руки на груди. Я смотрела на него снизу вверх и невольно сглотнула. Да, это, конечно, не громила Корд, но тоже весьма впечатляющий мужчина. Высокий, сильный.
В этой лёгкой прилегающей к рельефному телу одежде, Льен вызывал у меня вполне определённые желания, заставляющие меня краснеть и напоминать себе, что я с Кордом! Я с Кордом!!
— Что, по-твоему, мы должны сказать тебе, Мира? — с усмешкой сказал Льен.
От такой постановки вопросов я осеклась. Ну да. Что они мне должны сказать?
Да, я свидетельница, но когда свидетелям — следователи или прочие силовики — хоть что-то рассказывали? Понятно, что тут тайна на тайне. Они ловят преступника. Это всё, что мне следует знать.
Мне стало стыдно. И так они со мной возятся. Накупили мне всякого. Хотя не должны были.
Вон даже Лису три мешка дорогого корма притащили. Вспомнили, хотя у меня, безголовой хозяйки, это вылетело совсем из памяти.
А Арс еще неожиданно кучу всего для пушистого паразита подарил. Я даже не ожидала, что они так о моем коте будут беспокоиться. Шампунь какой-то специальный, расческа, игрушки, чесалка для когтей и даже комбинезон для прогулок.
Ещё и Льен с нескрываемым удовольствием в глазах, нацепил на возмущенного Лиса блестящий мягкий ошейник. Объяснил, что теперь этот проказник не потеряется на Искре точно.
Тогда я только и могла, что ошарашенно кивнуть. Кот тоже был в шоке. Поэтому эти два дня вел себя тише воды, ниже травы. Подозрительно, короче. Но у меня сейчас голова болела совсем о другом.
Вот и сейчас… Как мне из них информацию выудить?
Я опустила голову.
— Конечно, вы мне ничего не должны рассказывать, — тихо признала я. — Вы и так очень добры ко мне. Прости, Льен. Я…
— Мира.
— Нет, Льен, я… Мне, собственно, только одно нужно знать. Вы ведь теперь тоже заразились?
— Что⁈ — в голосе Льена звучала максимальная озадаченность.
— Ну это, — не поднимая на него глаз, сказала я. — Вы же делаете мне тесты всякие. Странно, что вы меня не изолировали. А это свечение, вы же теперь тоже заразились от меня?
Я глубоко вздохнула и решительно подняла на него глаза.
— Льен, я умру? И вы тоже?.. Это будет очень больно? Вы поэтому мне не рассказываете ничего?
Глава 33
Полив
Льен посмотрел на меня долгим взглядом.
— Нет. Ты не умрёшь, — твёрдо сказал он. — И мы тоже. Все выживут. Ты не заразна. Свечение не имеет никакого отношения ни к болезни, ни к смерти, ни к чему такому, скорее, к… — он пронзительно глянул на меня. — Скорее к жизни.
— То есть вы точно знаете, что это такое, — насупилась я. — Но мне не говорите!
— Знаем, — кивнул Льен и подтвердил: — и не говорим.
Я с размаху снова пнула ящик с землёй — другой ногой, обутой, свободной от рук Льена.
Даже не подумала, что итог этого пинка будет гарантированно такой же: отбитая нога, боль, и ласково-горячий влажный язык Льена.
Не успела ударить — мою ногу зафиксировал, обвив вокруг щиколотки, быстрый хвост — мягко погасил удар и сдавил сильнее.
Неуловимо быстрая подсечка — мои ноги выбрасывает вперёд. В этот момент меня ловит Льен. Усаживает обратно.
— Зачем ты делаешь себе больно? — хмурится он. — Готовишься к болезненной смерти?
Я вытаращилась на него, захлопав глазами.
А потом забыла про вопрос — потому что вдохнула его запах. До невозможности ярко-приятный, резковато-мягкий, крышесносно-волнующий. Как сам Льен.
Он замер, опустив взгляд на мои губы. И тут же снова посмотрел в глаза.
Его зрачок рывком раздвинул радужку до краёв.
Совершенно не осознавая, что делаю, я потянулась губами к его губам…
Льен резко выпрямился, отошёл на два шага. Скрестил руки на груди и раздражённо хлестнул себя хвостом по голени.
Я вздрогнула, потом зажмурилась, глубоко вздохнула и тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Покраснела. Это я что, правда сейчас сама?..
— Мира! — строго сказал Льен. — Отвечай на вопрос. Зачем ты причиняешь себе боль?
— Не знаю, это в момент злости происходит, — фокусируясь на его словах и раздраженном тоне, расстроенно ответила я. — Сама не знаю, почему. Просто злюсь, и…
— Не надо, — почувствовала, что улыбается и резко распахнула глаза.
Точно, улыбка совсем легкая, теплая. И смотрит так… странно. Словно любуется и умиляется одновременно.
— Не злись.
Я снова сделала глубокий вдох и после этого длинный протяжный выдох.
— Льен, мне правда очень тяжело оттого, что я ничего не знаю, — как можно спокойнее сказала я, глядя в его глаза. — Хоть немного можно информации? Тебе жалко что ли? Я же спокойнее буду и тебе легче.
Взгляд Льена стал задумчивым.
— Хорошо, Мира. Если обещаешь себя не накручивать. Кое-что сказать могу.
Я аж вскочила, чуть не бросившись его обнимать. Вовремя тормознула себя.
— Обещаю! Не буду накручивать!
Льен помедлил и выдал:
— Мы тебе говорили, что у нас задание. Тот преступник, который появлялся рядом с тобой. Мы получили совершенно однозначную информацию, что он собирается проникнуть на Искру. Из-за этого Арс, Корд и я заняты подготовкой. Мы и так готовы, но дополнительная защита не помешает.
— А линии? Это всё на нашей коже, это…
— Это ещё одно, — оборвал меня Льен, — по поводу чего тебе не стоит себя накручивать.
Я аж взвилась.
— А как мне себя не накручивать? — уставилась я на него. — Нет. Вы интересные такие! На мне, и на вас появляется непонятная фигня, а мне себя не накручивать? Дома меня бы уже давно в больницу…
— Да, не накручивать, — спокойно кивает Льен, а я аж фыркаю от злости.
— Но…
Льен приподнимает бровь и наклоняет голову, и я… от его взгляда тут же осекаюсь.
— Ты мне поверишь, если я тебе скажу, что линии не опасны? — спрашивает Льен.
Я прикрываю глаза и со всей отчетливостью понимаю, что ничего не добьюсь.
— Да, поверю, — киваю я, скрещивая руки на груди.
— Вот и славно, — мрачно кивает Льен. — Тогда говорю. Линии не опасны.
